Вспоминая ту их беседу с виконтом, он не сразу заметил, что несчастная лошадь вся взмокла, поскольку холм становился все круче и круче.
Туг они неожиданно остановились, оказавшись перед внушительных размеров воротами.
Сквозь них герцог мог разглядеть виллу, окруженную цветущим садом.
Дженкинс спустился с козел, чтобы открыть ворота.
— Не отпускайте экипаж, — приказал герцог, — и ждите меня здесь. Нужно сначала выяснить, окажут ли нам здесь гостеприимство или придется вернуться в город.
— Я скрещу пальцы на удачу, ваша светлость, — заверил его Дженкинс.
Мимоза проснулась рано.
Заглянувшая в спальню горничная предупредила ее:
— Мадам Бланк с утра плохо себя чувствует. Ее мучает мигрень, и она не встает с постели.
— О, как мне ее жаль, — воскликнула Мимоза.
На самом деле она была даже рада. Бесконечная болтовня Сюзетты очень утомляла.
После завтрака девушка впервые почувствовала себя свободной и предоставленной самой себе.
Поэтому она сразу же направилась к шкафу, куда спрятала рукопись книги своего отца, которую доставили на виллу на следующий день после ее появления здесь.
На ее счастье, когда слуга принес пакет, она была в комнате одна.
Не имея никакого желания пускаться в длинные объяснения с Сюзеттой, она поспешно спрятала рукопись в шкаф в гостиной.
Теперь она достала пакет и вскрыла.
Увидев почерк отца. Мимоза почувствовала, как к глазам подступили слезы.
Сначала ей было трудно читать записи, сделанные им в Фубурбо Майус, но рукопись оказалась очень интересной, поскольку отец успел проделать большую работу, прежде чем умер от укуса проклятой змеи.
Она разложила страницы на столе и начала читать о возникновении нумидийского города, ставшего союзником Карфагена в последней Пунической войне.
Ричард Шенсон изучил все известные материалы о Фубурбо Майус прежде, чем они отправились туда сами.
Его не покидала уверенность, что, когда раскопки руин будут наконец завершены, в научные знания о римлянах добавится новая глава.
Она разбиралась в записях отца, которые еще не успела переписать своим четким почерком, когда дверь открылась.
— К вам какой-то господин, мадемуазель, — объявил слуга.
Мимоза удивленно подняла глаза — в комнату вошел мужчина, которого она никогда раньше не видела.
Она отметила элегантность, с которой он был одет.
Незнакомец оказался молод и красив, и еще прежде, чем он заговорил, она решила, что это англичанин.
Герцог же не спускал с Мимозы изумленного взгляда.
Граф Андре упоминал о красоте матери молодой американки, но, увидев девушку перед собой, герцог нашел, что она, бесспорно, одна из самых прекрасных женщин, которых он когда-либо встречал.
