Ночь нежных и теплых объятий, потом дикой и горячей страсти, когда их желание друг друга достигло своего апогея. В ту ночь она узнала, что существует разница между тем, чтобы быть чьей-то любовницей и быть чьей-то женой. Казалось, что клятвы, которыми они обменялись, открыли им неизведанную до этого, потрясшую их обоих близость.
Энджи не сомневалась, что Роке любил ее тогда. И она тоже его любила. В ту ночь они, не переставая, шептали друг другу слова любви.
И теперь она снова будет спать в этой кровати с ним, и только Богу известно, что приготовил для нее Роке на этот раз. Кровать стояла расстеленной, покрывало лежало аккуратно собранным на диванчике у ее подножия.
«Что ж, добро пожаловать в медовый месяц», — насмешливо подумала Энджи. Ей стало горько, потому что их настоящий медовый месяц закончился сразу же после первой брачной ночи. Утром зазвонил ее мобильный телефон, и она быстро собрала вещи и улетела обратно в Лондон. Ее брат опять что-то натворил.
Теперь, почти два года спустя после того события, Энджи с удивлением подумала, как мог Роке терпеть все это. Она резко поднялась из-за стола и принялась расхаживать по комнате. Энджи представила, что мог чувствовать Роке, когда она поставила нужды своего брата превыше всего, даже их медового месяца.
Энджи вспомнила их разговор с Роке, когда он обвинил её в том, что в собственной семье чувствовал себя сторонним наблюдателем, которому все время указывали, что он вмешивается не в свои дела. Неудивительно, что их любовь пошла на убыль, а ее место заняла вражда.
Дверь спальни внезапно открылась, и вошел Роке. Он быстро подошел к ней и протянул руку:
— Возьми.
Энджи взволнованно облизнула пересохшие губы, не понимая, что он от нее хочет.
— Это твой брат, — сказал Роке. — Мне удалось дозвониться до него между пересадками.
Энджи про себя горько усмехнулась. Последний человек, о котором она сейчас хотела думать, был Алекс.
— Роке, — выпалила она. Она чувствовала необходимость сказать ему что-то, но не находила слов.
Роке мрачно посмотрел на нее и вложил в ее руку телефон. Затем он развернулся и исчез во второй гардеробной.
— Энджи, ты здесь? — раздался в трубке голос Алекса.
— Д-да, — рассеянно ответила она. — Я здесь. Ты в порядке?
— А то как же, — засмеялся он. — Я ведь не ребенок.
— Нет, но…
— Я не могу передать словами, как все это здорово, — восторженно сказал Алекс. — Я лечу первым классом…
— Г-где ты находишься? — запинаясь, спросила Энджи.
