Вокруг Света 1997 № 02 (2677) | страница 39

А слева от базилики находится совсем другой «памятник», кипит иная жизнь, словно навечно вобравшая в себя художнический дух Монмартра. На площади Тертр, «каменной» площади, некогда задумчивой и тихой, сейчас целый день людская красочная круговерть. Даже непонятно, кого больше: художников ли, сидящих за мольбертами, или разнообразных черных, белых, желтых физиономий, представителей всех рас, с пышными прическами, косичками и причудливыми гребнями, терпеливо позирующих перед ними.

На это проявление нынешней моды на живопись у французов различные точки зрения. Одни считают, что площадь Тертр — самая настоящая ловушка для туристов, где на площадке всего в 500 квадратных метров ежегодно бывает миллион человек, которые спешат увековечиться у 250 местных рисовальщиков, арендующих свое постоянное место, да еще у множества свободно передвигающихся художников. Действительно, местная богема подчас просто принуждает простофиль усаживаться перед мольбертом: меня самого хватал за рукав какой-то портретист-азиат, сразу требуя сто франков. Но, как говорится, не хочешь — не садись.

И все же есть непередаваемое очарование в этом столпотворении вокруг сосредоточенных живописцев, сидящих на таких же, как и сто лет назад, складных стульчиках и креслицах. Невольно следишь за уверенными движениями их руки, резкими мазками кисти или штрихами карандаша, быстрым и точным взглядом на «натуру» и переносишься в другие времена. Ведь по этим извилистым улочкам вокруг площади ходили великие мастера, сидели в этих же задымленных кафе, спорили о высоком искусстве до хрипоты и работали, трудились до седьмого пота. Весь Монмартр пронизан духом славного прошлого, но нельзя сказать, что время здесь остановилось...

— Мы тебя сведем в кабаре «Лапен Ажиль», там рисовал Пикассо и там есть одна достопримечательность, о которой мало кто знает, — радостно сообщили, встретив меня на площади Тертр, парижские знакомые и потащили снова по узким улочкам известкового холма.

Прямо скажем, ресторанчик не поразил моего воображения, но мне показали на заборчик из зеленого штакетника: именно за ним-то было подлинное чудо рук человеческих. На застроенном барами-ресторанами развеселом Монмартре сохранился виноградник.

— Из выращенного здесь винограда изготавливают несколько десятков бутылок вина, — сказали мои знакомые, — и мы сейчас разопьем одну из них в память о посещении Монмартра.

Мы тянули это прохладное вино из узких бокалов прямо у стойки бара, слушая народную мелодию, которую кто-то наигрывал на аккордеоне.