И очутишься медной денежкой.
На ладони у дурака;
Разменяешься медной мелочью, Медной сдачею с пятака.
ПАМЯТКА СЫНУ
Мужская ласка,
Как свежая краска —
Прижмешься — испачкаешься!
Автоцитата
Мужчина после тридцати —
Тип отрицательный.
Типично лыс, бестактно практичен, Пролонгировано логичен.
Толст,
Если холост — худ.
И руки об него оботрут
Бешеное количество одиноких баб —
Это труд!
Баобаб тоже одинок, но высок.
С женщин брызжет малиновый сок, Они любят мужчину после тридцати, Его, как знамя, можно вперед нести, Если его вынести.
Как это вынести?
Вынести мусор проще,
Чем сор из избы вымести…
Мужчина лет пяти,
Что из тебя вырастет
Лет этак после тридцати?
Ну, а пока — расти!
***
Была бы нужна тебе,
Ты бы ко мне пришел.
В радости ли, в беде
Сел за широкий стол.
Я для тебя тоска? —
Так бы сказал, не врал.
Ладонью бы у виска
Душистый след оттирал.
Просто бы налила
В стакан до краев вина,
Простила бы, поняла,
Осталась потом одна…
Без вести запропал,
В радости ли? В беде?
Зарастает тропа
В лопухах, в лебеде…
***
Я вынимаю ручку, как нож из спины.
(Твоей спины на чужой постели).
И мысли черны, и слова черны
Из тех, что друг другу сказать не успели.
Железной ручкой тычу в тетрадь.
Мало руке стола, и обыкновенно
В рост поднимается фраз хромоногая рать.
Сквозь этот строй мне опять продираться из плена.
И буду жечь безжалостно, как в бою.
Не стоит свеч та игра, где едят без соли...
Но даже в «убью» мне слышится: «Я люблю»...
Поставлена точка, и, видимо, я на воле.
* * *
Я смою все мысли с его чела.
Буду носить с упрямством мятежным, Как желтая злая пчела
Медовую одурь — боль и нежность.
В его руках я синицей усну.
Серым журавлем на синем небе
Промелькнет минутный испуг
Белой волной на смятой постели…
Брось меня, Господи, в черную хлябь, Испепели, разорви на части,
Но, пожалуйста, не оставь
Без надежды на горькое счастье.
***
Не мое это было счастье,
Потому что мое не плачет,
Не зовет в ночи безутешно,
Не ломается пополам.
Не мое это было счастье,
Так легко прокричалось: «Здрасьте!».
Не мое это было счастье,
Своего никому не отдам.
Потому что пушисто и хрупко, Как ворсинка на коже дракона, Как игла с его жизнью бесценной, В глубине мирового яйца.
Не зови ты меня бедою,
Не зови ключевою водою,
Не отдам я ключи от счастья
И тепла своего не отдам.
Потому что в ночи безутешно
Над чужим убивалась вдовою,
Сбрызнув слезной мертвой водою, Разорвала напополам.
***
Никто ни в чем не виноват.
Вдруг за весной случилась осень, Попав под летний листопад,
Мы у судьбы прощенья просим.
