— Да-да, знаю…
— А если бы Эдмонд Локард поддался таким настроениям? Ты можешь себе представить расследование без опоры на отпечатки пальцев?
Алиша не ответила и надкусила наконец сэндвич.
— Я позвонила МакАфи, — сообщила она чуть погодя.
— Ну и?..
— Интересное дело. Его архив был украден три недели назад.
— Материалы по «жизни после смерти»? А, тогда это проливает свет.
— Вот видишь! Разве нельзя нам довести до конца это дело?! Нет, мы должны возвращаться домой и ковыряться в железках!
Алиша еще долго продолжала рассуждать в том же духе, жалуясь на свою горькую участь в стенах Бюро и попутно поглощая сэндвич.
Брейди смотрел на нее и улыбался. Она даже не подозревала, как была в этот момент очаровательна.
Боль. Мучительная боль, резкая и пульсирующая.
Это было первое, что почувствовал Пип, выплыв из темного водоворота сбивчивых грез, которые тут же улетучились из его сознания, как утренний туман. Болело лицо и ребра. На голову словно навалился огромный груз — казалось, она вот-вот расколется. Веки, раскрывшись, потрепетали и снова сомкнулись. Пип вновь погрузился в темный туман. Превозмогая себя, он опять открыл глаза. Он лежал в незнакомой спальне, украшенной кое-где бело-розовыми кружевами и обставленной белой мебелью. На одном из комодов рядком сидели куклы. Откуда-то справа лился мягкий свет.
Пип повернул голову и едва не закричал от боли — шея была словно обмотана колючей проволокой. Он с шумом втянул в себя воздух. Рядом с кроватью, на деревянном стуле сидела женщина. Она подняла взгляд от книги.
«Где я?» — хотел спросить Пип, но издал лишь стон.
Женщина, привстав, склонилась к нему. Ей было около пятидесяти, у нее были короткие седые волосы и сочувственный взгляд.
— Ш-ш-ш, — произнесла она и заговорила на иврите. Пип не понимал ни слова, но никак не мог этого показать: голова не слушалась. Он пытался говорить, но губы двигались беззвучно.
Женщина подняла руку и заговорила вновь, на этот раз на сносном английском:
— Не надо ничего говорить. Вы сильно ранены, попали в аварию.
— Как?.. — выдавил из себя Пип.
— Когда вы въехали в столб, мой муж подбежал, чтобы помочь вам. Вы просили вас спрятать. Сказали, что за вами гонятся. Наши соседи помогли вытащить вас из машины и занесли в дом как раз перед тем, как подъехали солдаты, — на лице ее появилось неприязненное выражение. — Не израильские солдаты.
— Нет… — подтвердил он.
— Мы не знаем, что вы совершили, но мы вас не выдадим.
