— Алло! — ответил мужской голос после восьмого гудка. Звучал он так, словно его обладатель только что проснулся или недавно крепко выпил.
— Отец Данкен МакАфи?
— Да, а кто говорит?
— Это специальный агент Алиша Вагнер из Федерального бюро расследований.
— Из ФБР? Вы что, по поводу моих архивов?
— Э-э… каких архивов, простите?
— Так вы не насчет архивов звоните? А что вам тогда нужно?
— А что с вашими архивами?
— Их украли! — горестно вскричал МакАфи, так что Алише пришлось отодвинуть трубку подальше от уха.
— Когда это случилось?
— Три недели назад! Я написал заявление!
— Что было в этих архивах?
— Труды всей моей жизни. Я всю жизнь их собирал.
— Мне очень жаль. Может быть, я чем-то могу…
— Ах, не травите душу! Вы же все равно ничего не сделаете. Полиция ничего не делает.
— Ваши архивы имеют отношение к вашим книгам, к явлению «жизни после смерти»?
— Естественно, к чему же еще?
— Сэр, я звоню вам, потому что мы обнаружили ваши книги на местах совершения нескольких преступлений. Я хотела бы спросить…
— Так я еще и подозреваемый? За то, что во всеуслышание заявил об этом?
— Нет, я просто…
— Тогда оставьте меня в покое!
В трубке раздался щелчок.
— Алло! Отец МакАфи?
Так. Поговорили.
* * *
Отец МакАфи бросил телефонную трубку и закрыл глаза.
«Что еще приготовил ты для меня, Господи?» Период мук и бессонных ночей начался для священника три недели назад с визита отца Рендалла. Нет, не страхи и не угрызения совести мучили старика; МакАфи знал, как бороться с этими психологическими демонами. Пятьдесят девять из шестидесяти восьми лет своей жизни он успешно изгонял их молитвой. Нет, совсем иной демон — возможно, даже явившийся во плоти, как неохотно готов был признать МакАфи — поселился в доме при церкви. Непонятные тени, гулкие шаги в пустом коридоре, отвратительный смешок, раздававшийся где-то в доме и длившийся ровно столько, чтобы разбудить священника и дать ему понять, что это реальный, а не приснившийся звук, — вот с чего все началось.
За последнюю неделю эти выходки переросли в настоящие бесчинства. Приходя в молельню, священник то и дело обнаруживал, что статуи святых опрокинуты, у них отбиты головы или конечности, они перепачканы чем-то похожим на кровь — потом выяснилось, что это красная краска. Все это было отвратительно и страшно. Полицейские пожимали плечами. Наверное, мальчишки шалят, говорили они. Но МакАфи знал, что это не так. Он был уверен, что преследователя — кем или чем бы он ни являлся, это был гонитель, ненавидевший его и его церковь и обитающий где-то поблизости, — оставил после себя отец Рендалл.
