Мужичок неожиданно зло посмотрел.
- Да ничего там не было! Ничего, кроме обглоданных костей!
- Даже одежды?
- Нет! - староста окончательно разозлился и еле сдержался, чтобы не послать меня куда подальше. - Ты, господин, сам бы сходил и глянул, что за Тварь, а не расспрашивал простого человека. Не понимаю я в них ничего! А тебе за то и платят, чтоб мирных людей охранил!
Я усмехнулась.
- А ты не кричи, уважаемый. И лучше на Договор дай глянуть. Может, я еще и передумаю "мирным людям" помогать.
Староста заткнулся и, окатив меня злым взглядом, без единого слова скрылся за дверью.
"Гнилой мужик, - недовольно фыркнул терпеливо дожидающийся у калитки Лин. - Не надо с ним дел иметь".
"Я ж не ради него, - вздохнула я. - Если бы не парни, даже на пушечный выстрел бы не подошла. Сама вижу, что тухляк. Но начинать с чего-то надо?"
Тени деликатно промолчали, но мне и не нужно было читать их мысли, чтобы понимать, как много они ждут от этого "тухлого" заказа. Хоть и видят, что староста виляет, хоть и чуют какой-то подвох, но прожить сто лет без единой крошки хлеба во рту, столько сил приложить, чтобы купить себе хоть какой-нибудь каравай, а потом вдруг обнаружить на столе вместо жесткой горбушки свежезараженного поросенка и отвернуться только потому, что трактирщик, дескать, с утра небрит... нет. Не могла я так с ними поступить. Да и стыдно было бегать от трудностей. Перед ними стыдно. Ну, и перед собой, конечно, тоже.
- Вот, - хмуро протянул мне вернувшийся староста туго свернутый в трубку пергамент. Бумаги в деревнях отродясь не видели, поэтому использовали то, что могли - телячью шкуру. Те, кто победнее, брали воловью, ну а совсем нищета - козью, благо козы (да-да, самые обычные, бородатые, со скверным характером, они здесь все-таки водились и отличались от наших лишь более низким ростом и неприятно изогнутыми кпереди рогами).
Мужик протянул мне именно такой пергамент - самый дешевый, примитивно выделанный и, конечно же, потрепанный, как он сам и как вся его обшарпанная деревенька.
Я развернула и внимательно вчиталась, мимоходом поблагодарив убитого мною эара за единственное хорошее дело, которого никто от него не ожидал - накладывая Браслет и проводя ритуал Обмена, он каким-то чудом сумел не только вложить в мою голову знание местного языка, но еще и грамоте обучил. Так что чтение загадочных черточек и закорючек, в которых и сам черт бы ногу сломал, не составило для меня особого труда. По крайней мере, пока я не акцентировала внимание на том, что читаю не русские слова, а бессмысленную бредятину.
