— Ты известен как человек, который во всем любит порядок, держит свои чувства под контролем и остается неуязвимым. Я завидую тебе. Наверное, так проще жить. Но сейчас тебе нужно напиться до чертиков в компании хороших товарищей, которые после этого благополучно отвели бы тебя в отель.
— Ради бога, Бернардо, как часто ты видел меня в подобном состоянии?
— Довольно редко. Даже как-то странно.
Люк вымученно улыбнулся.
— Может быть, но зато это помогает оставаться хозяином собственной жизни. Спокойной ночи.
Внезапно почувствовав себя неловко в обществе Бернардо, он быстро ушел к себе в номер. На мгновение Люк увидел себя глазами друга. Перед ним предстал холодный, безжалостный делец, просчитывающий каждый шаг.
Это не так уж далеко от истины, подумал он. Но раньше это его не беспокоило.
Проверяя сообщения на сотовом телефоне, он увидел слова «позвони матери». Улыбаясь, Люк набрал номер Хоуп Ринуччи, своей приемной матери — самого близкого ему человека.
— Здравствуй, мама. Да, я хорошо доехал. Все в порядке.
— Ты уже познакомился с синьорой Пепино?
— Я только что приехал и едва успел поесть. Дай мне собраться с духом, прежде чем я встречусь с этой фурией.
— Не притворяйся, будто боишься ее, — послышался сердитый голос матери.
— Клянусь, я весь дрожу.
— Если ты будешь продолжать лгать, то попадешь в ад. И поделом.
Люк засмеялся. Ей всегда удавалось поднять ему настроение.
Он представил себе, как Хоуп стоит на террасе виллы Ринуччи, возвышающейся на холме, и любуется Неаполитанским заливом. За окном темно, на черном бархате неба зажглись первые звезды.
— Ты, наверное, устала после празднования?
— У меня нет времени на себя. Я готовлюсь к приему по случаю помолвки Примо и Олимпии.
— Тогда что же было вчера?
— Окончание празднования свадьбы Джастина, — ответила Хоуп, назвав имя своего старшего сына. — Свадьбы следуют одна за другой, и мы, разумеется, выпили за счастье Примо и Олимпии. Но они заслуживают своего собственного праздника.
— И получат его, хотят они того или нет, — саркастически заметил Люк.
— Не жди, что я упущу возможность устроить еще одну вечеринку, — заверила Хоуп.
— Я в этом не сомневаюсь. Если только мать Олимпии не захочет заняться приготовлениями сама.
— О, нет, мы разговаривали с ней вчера, и она сказала, что во всем полагается на меня.
— Просто она боится тебе перечить, — усмехнулся Люк. — Я с нетерпением жду их свадьбы и ни за что не упущу возможности позлорадствовать над братцем Примо.
