— Почему? — удивился я. — Я ничего не сделал.
— Я хочу знать, зачем ты в это ввязался!
— Ну, это была своего рода услуга. Честер Конвей хотел, чтобы я вытащил Элмера из этой передряги, поэтому…
— А почему он пришел к тебе? Почему ты всегда оказываешь услуги другим? А мне?
В течение минуты я молчал. И думал: «Ты ошибаешься, малышка. Я оказываю тебе услугу тем, что не размозжил тебе башку».
— Ответь мне, Лу Форд!
— Ладно, — сказал я. — Зря я в это влез.
— В первую очередь ты зря позволил этой женщине остаться в округе!
— Верно, — согласился я. — Нужно было выгнать ее.
— Ну и?
— Я не само совершенство, — огрызнулся я. — Я совершаю много ошибок. Ты хочешь, чтобы я повторял это до бесконечности?
— Единственное, что я хочу сказать…
Она могла разглагольствовать об этом единственном до конца жизни, однако у меня не было настроения выслушивать ее. И я сунул руку ей между ног.
— Лу! Прекрати!
— Почему? — спросил я.
— П-прекрати! — Она задрожала. — П-прекрати, иначе… О Лу!
Я лег рядом с ней как был, в одежде. Иначе я поступить не мог, так как это был единственный способ заткнуть Эми.
Итак, я лег, и она тут же прильнула ко мне. Когда она становилась такой, у меня не было к ней никаких претензий — нельзя требовать от женщины большего. Зато у меня к самому себе были претензии. В связи с Джойс Лейкленд.
— Лу… — Эми приостановилась. — В чем дело, дорогой?
— Все те же проблемы, — ответил я. — Они выбили меня из колеи.
— Бедняжечка. Забудь обо всем, а я буду ласкать тебя и нашептывать нежности, а? Я… — Она поцеловала меня и шепотом рассказала, что сейчас будет делать. А потом она все это стала делать. Только, черт подери, преуспела она не больше, чем если бы ласкала бревно. Малышка Джойс отплатила мне сторицей. Эми убрала руку и вытерла ее о свое бедро. Затем она взяла простыню и вытерла ею бедро.
— Сукин сын, — процедила она. — Грязный, мерзкий ублюдок.
— Что-о? — изумился я. У меня было такое ощущение, будто меня ударили в солнечное сплетение. Эми не любит ругаться. Во всяком случае, я никогда этого не слышал.
— Ты грязный. Я чувствую запах. Ее запах. Его нельзя смыть. От него никогда не избавишься. Ты…
— Господи Иисусе! — Я схватил ее за плечи. — Что ты несешь, Эми?
— Ты трахнул ее. Ты трахал ее все это время. А потом грязный входил в меня и пачкал меня ею. Ты заплатишь за это. Я позабочусь об этом, я…
Она вырвалась из моих рук и, всхлипывая, спрыгнула с кровати. Я тоже встал. Она попятилась и встала так, чтобы между нами оказался стул.
