— Когда умер? — спросил другой.
— В эту ночь, кажется.
— Что с ним такое было? — спросил третий, взяв значительно щепоть табаку из толстой золотой табакерки. — Я уже думал, что он никогда не умрет.
— Бог весть что, — сказал первый, зевая.
— Что сделал он с своими деньгами? — спросил подошедший господин с красным лицом и толстым, сизым, почти висевшим носом, точно у индейского петуха.
— Я ничего не слыхал, — сказал, снова зевая, господин с длинным подбородком. — Знаю только, что мне они не достанутся и что на похороны свои он, вероятно, тоже многого не истратит; да и правда: некому пойти на них.
— А что бы нам всем отправиться компанией? — заметил другой, смеючись.
— Я бы пошел, если бы знал, что будет хороший завтрак, — отвечал господин с отвислым носом.
— Да ему и в гробу не соснется при одной мысли, что угощают нас на его похоронах, когда и от живого никто не видал рюмки водки или куска хлеба закусить поутру, — заметил кто-то.
С этими словами поднялся новый хохот.
— Видно, что я еще самый бескорыстный изо всех вас, — продолжал первый, — потому что никогда не завтракаю, и я готов идти, если найду товарища. Впрочем, когда хорошенько подумаю, мне кажется, у него не было лучшего друга на свете, потому что мы всегда очень дружески разговаривали, когда встречались на улице.
Все разговаривавшие, однако ж, разошлись и смешались с другими кружками. То были все знакомые Скруга. И он уже собирался спросить у Духа объяснения, что значили эти толки, но призрак понесся далее вдоль улицы, указывая рукою на две фигуры, разговаривавшие между собою. То были также его знакомые, люди очень богатые и с большим весом в деловом мире, около которых он всегда очень ухаживал и очень старался, чтобы стоять высоко в их мнении. Он стал прислушиваться.
— Как вы сегодня? — говорил один.
— Слава Богу, — отвечал другой.
— А знаете ли, что старая карга наконец доплела свой век?
— Да, я слышал, — отвечал тот, — а не правда ли, холодно?
— Да, порядочно…
— Простите! — и они разошлись; более ничего не было сказано.
Скруг сначала не мог понять, какую важность мог придавать Дух таким пустым, по-видимому, разговорам, но, подозревая в них другой, скрытый смысл и тайный урок для себя, он не проронил ни одного слова и надеялся, что появление его будущего себя, как он того ожидал по примеру первых двух ночей, даст скорую разгадку всему.
Они в это время проходили мимо его конторы, и он заглянул в окошко, надеясь там увидеть себя, но к его удивлению за большим столом сидела какая-то другая фигура.
