Она тосковала по нему так отчаянно, что временами едва не теряла самообладание.
Берил сама выбрала платье для своей подружки: сшитое из белого атласа, оно было украшено по подолу белыми розами, в которых капельками росы играли блестки.
Розы были и в венке, они очень шли к ее светлым волосам.
Берил явилась на последнюю примерку.
— Ты очаровательна, моя бесценная! — воскликнула она. — Совсем как настоящая невеста.
— Истинная правда, миледи, — сказала портниха. — Надеюсь в самом ближайшем будущем сшить венчальное платье и для мисс Торильи.
— Весьма возможно. — Берил улыбнулась, и Торилья поняла, что сестра ее думает о лорде Аркли.
Девушка не сомневалась, что тетя уже плетет интриги в ее интересах.
К счастью, графиня была так поглощена приготовлениями к свадьбе Берил, что у нее оставалось немного времени на заботы о племяннице.
Однако Торилья знала, что она не откажется от этой идеи, и потому решила сразу же по окончании официальной части отправиться в Барроуфилд, где тетя просто не сможет принять участие в ее судьбе.
— Мне кажется, что это платье невозможно сделать более красивым, — сказала Берил.
— Конечно, ваша светлость. Оно закончено, и завтра я пришлю его на Керзон-стрит.
— Благодарю вас, — сказала Берил, — не забудьте и мое платье тоже.
— Разумеется, ваша светлость.
— А я еще не видела твоего венчального платья, — сказала Торилья. — Покажи мне его!
Берил покачала головой.
— Я храню его в тайне и не показывала даже маме.
— А я думала, тетя Луиза видела его, — удивилась Торилья.
— Никто не видел его, — ответила Берил. — Правда, мадам?
Портниха кивнула.
— Это грандиозный сюрприз, миледи, и не только для вашей семьи, но и для всех дам. Им уже давно хочется знать, что будет на вас.
Торилья смущенно взглянула на кузину.
Она слишком хорошо знала Берил, чтобы понять: та задумала нечто особенное, — и ее, конечно, разбирало любопытство.
Свадьба Берил и маркиза должна была стать последним значительным событием сезона, потому что принц-регент уже объявил, что после нее он отправляется в Брайтон.
В церкви Святого Георгия на Ганновер-сквер яблоку негде было упасть. А вскоре на Керзон-стрит и в дом маркиза на Парк-лейн хлынули свадебные подарки.
Их следовало переписать, чтобы позднее должным образом выразить свою благодарность.
— Если кто-то думает, что я собираюсь тратить свой медовый месяц на писание благодарственных писем за эту коллекцию, то он безнадежно ошибается! — объявила Берил.
Они с Торильей распаковали дюжину подарков, доставленных утром.
