Путтермессер и московская родственница | страница 13
— Сказала, что надо отправить Ленина на помойку.
— Ленина? Г-споди, надеюсь, вы не обсуждали советскую историю?
— Значки я привезла, значки.
Лидия высыпала их: целый зеленый пакет жестяных изображений маленького мальчика. На пластиковом мешке была надпись: «Фотография».
— Ленин в детстве, понимаешь? Комсомольская награда для детей. Ерунда! Никому не нужна! Я купила сотню за копейки. — С сардоническим смехом: — Она говорит, не разрешается делать бизнес, важный закон о налоге. Комиссарша!
По утрам Лидия ела черный хлеб со сметаной — она сама их выбрала на соседней выставке — и пила крепкий чай с большим количеством сахара. Потом она исчезала. И всегда возвращалась вовремя, чтобы идти в 5–D убираться у Варвары. Она призналась, что Варвариных детей терпеть не может. Эгоисты, непослушные, избалованные, слишком много знают и все равно простонародье — так в свое время характеризовали Хрущева.
Где пропадает Лидия, Путтермессер не спрашивала. Сцена в агентстве показала, к чему могут привести расспросы. Но она заметила, что, уходя, Лидия всякий раз уносит с собой один или два узла.
В одиннадцать часов, когда Лидии не было, к Путтермессер зашла Варвара.
Она заглянула в гостиную.
— Кавардак! Совсем как у меня в свинарнике. А у вас ведь и детей нет.
— У вас затруднения? — спросила Путтермессер. — Вы не должны стесняться, то есть, если у вас с моей племянницей не сложилось…
— Ну что вы, Лидия — бриллиант! Я не представляю, как мы проживем без нее. Она обогатила нашу жизнь, — сказала Варвара. — А детей просто очаровала. Она рассказывает им русские сказки… они довольно жуткие, волк всегда должен кого-то съесть, но дети их обожают. И мы с Биллом не против — это не те побоища, которыми их потчует телевидение. Это обращено к воображению, это безвредно.
И Путтермессер в кровавом театре своего воображения видела, как племянница чужими волчьими клыками отгрызает конечности у детей Варвары.
Варвара заглянула в глубину квартиры.
— Лидия дома?
— Нет, она вышла.
— Обживается в метрополисе. Это хорошо. Слушайте, — сказала Варвара. — Я хочу пригласить вас обеих на очень особенную вечеринку. Это частный вечер для сбора средств на «Шхину». Вы знаете «Шхину»?
— Это журнал. Тот, который объявляет о себе, что не имеет ничего общего с «Мадеруитом»[7], — ответила Путтермессер.
— Я рассказала Скаю о вашей племяннице, и он сказал, что она будет потрясающей приманкой. Скай — мой близкий друг. Два года назад, когда мы еще жили в Калифорнии, мы со Скаем вместе работали на проекте «Видение твоей округи». А до этого оба были в университетском совете «Процесса свободного выражения», но это было до знакомства с Биллом. А перед этим у Ская был отвратительный второй развод — фактически она выгнала его на улицу. Билл ненавидит «Свободное выражение», считает, что от него — прямая дорожка к насилию. Билл — настоящий пацифист.
