Сейчас, глядя на нее с высоты своего роста, он сказал:
— Больше я не собираюсь спорить, Люси. Мы устроим так, чтобы взять Айну с нами в Чейл, или отправимся в свое имение. Наш сад очень красив в это время года.
Люси знала, что Джордж тоскует по их дому в Суссексе, который стоял закрытым, пока в Лондоне продолжался сезон.
Ее муж терпеть не мог Лондон. Только возможность встречаться с друзьями в клубе и посещение рынка скаковых и. беговых лошадей мирили его с пребыванием в городе.
Он всегда становился раздражительным и неуступчивым по мере того, как приближалось время переезда в их дом на Парк-Лейн, чему предшествовала перевозка в Лондон слуг из имения, в помощь немногочисленной прислуге, которая оставалась в городе, чтобы поддерживать их дом, пока шел сезон охоты.
А для Люси Лондон был поистине землей обетованной, и время, проведенное в поместье казалось ей потраченным впустую, поскольку там было слишком мало мужчин, способных восхищаться ее красотой, да.
Но и для них удачная охота и множество добытой дичи были несравненно важнее ее достоинств.
Сейчас было бы невероятно глупо с ее стороны не заметить, какая опасность таилась в словах Джорджа, поэтому Люси поспешила ответить:
— Если это значит так много для вас, мой дорогой; безусловно, Айна должна поехать в Чейл. Я уверена, вы сумеете позаботиться о том, чтобы она не чувствовала себя там лишней.
Она заметила удивление в глазах мужа, вызванное ее послушанием, и подарила ему улыбку, которую один из ее поклонников сравнил с «лучом солнца, который пробивается сквозь тучи в пасмурный день».
— Я не сомневаюсь, что вы будете разумны, — довольно мрачно заметил лорд Уимонд.
Он обнял жену и поцеловал в щеку.
— Она сдержалась, не попросила его не мять ее платье, но постаралась поскорее высвободиться из его объятий.
— Вам следует позаботиться обо всем необходимом к приезду девочки, — сказала она. — Но боюсь, мы вряд ли сумели найти для нее подходящую одежду, если только у нее не тот же размер, что у меня.
При этом она подумала о платяных шкафах на втором этаже, забитых ее платьями.
Люси предполагала отослать эти наряды своим бедным родственницам, которые получали от нее иногда целый сундук отвергнутых ею предметов ее гардероба.
В ответ она получала письма, полные восторженной благодарности, и это позволяло Люси чувствовать себя истинной благодетельницей.
Ей никогда и в голову не приходило, что кузины, которых она одаривала подобным образом, были либо намного ее старше, либо жили в глухой провинции Уэльса.
