Маркиз постучал в дверь комнаты матери, расположенной в южном крыле дома, где находились самые удобные и солнечные комнаты.
Ему отворила горничная и присела перед ним в реверансе.
— Доброе утро, Роза!
— Доброе утро, милорд!
Маркиз прошел мимо нее в большую спальню, где в огромной кровати под пологом, украшенным купидонами, маркиза читала газеты.
Она поспешила снять очки, потому что ненавидела, когда кто-нибудь видел ее в них. Приветливо улыбаясь, маркиза смотрела на сына, пока тот пересекал комнату, чтобы поцеловать ее руку, протянутую для поцелуя.
— Доброе утро, мама!
— Доброе утро, дорогой мой. Вы сегодня рано.
— Я проедусь верхом до Пондерс-Энд, посмотрю дома, которые там строю, — объяснил маркиз. — Но не из-за этого я зашел к вам так рано.
— Что-нибудь случилось?
При этом маркиза думала, как красив ее сын и как он похож на своего отца, когда тот был в том же возрасте.
Оба высокие, широкоплечие, с правильными типично английскими чертами лица.
С необычной для нее проницательностью, поскольку вообще-то она не отличалась особым воображением, маркиза чувствовала, что последнее время ее сын чем-то раздосадован и неудовлетворен.
— Люси Уимонд хочет привезти с собой в пятницу племянницу Джорджа.
— Племянницу! — воскликнула маркиза. — Я и не знала, что у него есть племянница.
Но прежде чем маркиз успел ответить, она добавила:
— Ну, конечно же! Это, должно быть, дочь Роланда Монда.
Маркиз молчал, зная, что его мать способна извлечь из глубин своей цепкой памяти сведения более надежные, чем те, что можно было найти в словаре Дебретта или в «Кто есть кто», если требовалось установить чье-нибудь родство.
— Жена Роланда умерла несколько лет назад, а сам он умер в прошлом году, за границей, — продолжала маркиза. — Выходит, эта девочка — круглая сирота.
— Люси пишет, что она, кажется, собирается жить у них, — добавил маркиз.
Его мать засмеялась.
— Бедняжка Люси! Для нее это просто ужасно! Она никогда не симпатизировала молоденьким девочкам!
— Как ни странно, я тоже.
— Однако они быстро превращаются в красивых искушенных женщин, которых вы, сударь, находите столь очаровательными.
Без сомнения, в ее словах звучал откровенный намек, и маркиз рассмеялся.
— Перестаньте дразнить меня, мама! И измените рассадку за столом или распорядитесь, чтобы старая Уикхем сделала это.
— Обязательно, — ответила маркиза. Они оба знали, что мисс Уикхем, которая многие годы выполняла обязанности секретаря в Чейле, гораздо лучше справится с этим делом.
