И они пошли в старинное кафе «Флориан». Оно появилось еще в восемнадцатом веке, и до сих пор интерьер здесь выдержан в стиле той эпохи.
— Ты бывала здесь с Джино? — спросил Пьетро.
— Да, — ответила Рут, — он еще говорил о том, что когда-то давным-давно сюда хаживал сам Казанова.
В ответ на это Пьетро только хмыкнул.
— А что еще он тебе рассказывал?
— Еще он рассказывал…
Она задумалась, пытаясь что-то вспомнить, но безуспешно. Рут в отчаянии прижала сжатые пальцы ко лбу.
— Нет, нет, вот опять… Ничего не могу вспомнить!
— Не надо, — стал успокаивать ее Пьетро. — Не стоит так терзаться.
— Но это постоянно со мной происходит.
— Ничего это не значит. Просто не следует напрягаться. Все вернется само собой.
— Вряд ли. Обычно так бывает у нормальных людей, а не у такой, как я…
— Послушай, давай договоримся, — мягко перебил девушку Пьетро, глядя ей в глаза, — что с этой минуты ты больше не станешь твердить о том, что ты ненормальная. Обещай мне, что будешь слушаться. Договорились?
Рут виновато вздохнула, опустив глаза, но потом взглянула на него и кивнула.
— Ну вот и хорошо.
— А я кое-что вспомнила…
— Правда? — спросил Пьетро. — И что же это?
— Джино говорил, что происходит из рода дожа Джованни Соранцо [2]! Ты слышал про такого?
— Конечно! Он и мой дальний предок тоже.
— Слава богу! — Тут она вздохнула с облегчением. — Кажется, ты прав. Когда не стараешься вспоминать специально, это получается само по себе. Еще он рассказывал о том, что дожи правили Венецией на протяжении двенадцати веков. Джино так гордился, что его род восходит к одному из них. Он даже показывал мне портрет, который висит у вас во дворце.
— Когда-нибудь мы еще раз взглянем на него.
— Может, после обеда я бы прошлась одна где-нибудь?
— Нет, — отрезал он довольно неучтиво.
— Я не убегу, — пообещала она.
— А вдруг ты заблудишься?
— В Венеции невозможно заблудиться. Если свернешь не туда, непременно упадешь в воду какого-нибудь канала, будешь жутко ругаться, а потом ничего не стоит просто вернуться по своим же следам назад. Обязательно научи меня каким-нибудь изощренным ругательствам по-венециански. Джино говорил, что они самые крепкие в мире.
Пьетро не мог не рассмеяться: в этот раз она попала в точку.
— Ну вот, — продолжила она тему прогулки, — а к офису я вернусь чуть позже, и если тебя тут не будет, то доберусь до дома сама.
Он нехотя согласился, побурчав для приличия, и проводил ее взглядом, пока она не исчезла.
Рут вернулась в агентство ближе к вечеру. К большому облегчению Пьетро, она выглядела довольной.
