— Не отменяет, конечно, — кивнул Коркоран.
Значит, ничего не остается, кроме как попытаться провернуть дело так же выгодно, как Поликант, и получить с гномов еще тонну золота. А потом вернуть половину в обмен на бригаду ремонтников, которые будут строить корабль. Целая бригада управится куда быстрее одного Рёскина!
— Ну что ж… — начал Коркоран.
Но тут высокие двери зала совета распахнулись и вошел Лукин и с ним Ольга. Ольга в своем роскошном меховом плаще походила на королеву. Впрочем, и сам Лукин выглядел не менее, а пожалуй, и более величаво, чем она. Понимая, что дело крайне важное, Лукин переборол свое обычное нежелание быть принцем или королем и сумел напустить на себя то царственное величие, которое обычно было свойственно скорее Изодели.
— Приветствую вас, кузнечные мастера, — произнес он тоном, достойным самого что ни на есть заправского принца.
— Уходите, уходите! — раздраженно бросил Коркоран. — Это так, просто мои студенты, — объяснил он заинтересовавшимся гномам.
— Мне настоятельно необходимо побеседовать с кузнечными мастерами, — твердо и царственно заявил Лукин и, прежде чем Коркоран успел вставить что-либо еще, обратился к гномам:
— Я — наследный принц Лютерии и не привык обходиться без прислуги. А мой личный слуга по недоразумению остался дома, в Лютерии. Я явился, чтобы приобрести у вас гнома Рёскина, который мог бы исполнять его обязанности.
Гномы, все как один, запрокинули свои бородатые головы в шлемах и разразились раскатистым хохотом.
— Ну, малый, и что ж ты можешь нам предложить такого, чего у нас бы не было гораздо больше? — осведомился Добри, давясь смехом. — Деньги? И думать забудь. Драгоценные камни? Вещи искусной работы? У нас и этого добра навалом!
— Я не шучу, — возразил Лукин. — Я пришел сделать вам предложение, от которого вы не сможете отказаться.
Коркоран благоразумно решил не вмешиваться. Так или иначе, он ничего не теряет. Если дело Лукина выгорит, ему, Коркорану, останется Рёскин, которого можно будет приставить к работе над кораблем, и денежки императора Тита. Ну, а если кузнечные мастера не примут условий сделки, каковы бы они ни были, он получит вдвое больше денег и бригаду работников в придачу.
— Тогда тебе придется предложить что-то действительно пенное, малый, — заметил Генно.
— Так и есть, — ответил Лукин, надменно вскинув голову и изо всех сил надеясь, что это действительно так.
Это был отчаянный ход. Они долго ничего не могли придумать: Рёскин совсем не соображал от ужаса, и Клавдия была немногим лучше, так что от них обоих толку не было. Весь расчет строился на предположении Эльды, что его золотой блокнотик — действительно очень ценная вещь.
