Конечно, люди мужика предупреждали. Говорили, что с такой бабой чёрт не справится, не то чтобы мужик занюханный.
Остерегали, значит, люди, которые жизнь видали, мужика. Только мужик этот добрых советов не слушал. А взял и женился.
Ну, раз женился, жить надо. Вот они и живут. Только стала мужикова баба со всякими бизнесменами якшаться. То по кабакам, то ещё куда. А хозяйство и дом забросила совсем. Мужика, стыдно сказать, кормила раз в неделю, и то всухомятку. Мужик, было, начал права качать. То да сё. Драться лез за правое дело. Только куда ему некормленному драться? Что головой о стенку биться. Словом, метелили нашего мужика почём зря.
Вот и загрустил мужик страшной грустью от такой собачьей жизни. А что? На его месте кто хочешь загрустил бы.
Вышел как-то этот мужик во двор. Подсел к другим мужикам. Закусил. Закурил, да и пожалился на жизнь свою такую, сякую, растреклятую.
Мужики и говорят:
– Гони ты её, сучку свою, Ваня. А то добром это не кончится. По всему видать.
А мужик только зубами скрипит:
– Не могу, говорит, – робя. Не сумею жить без неё. Видно, присушила или ещё как?
Тут соседские мужики жалость и сочувствие проявили:
– Ясно дело просушила. Как тут без присушки? Иди-ка ты, – говорят, – к ворожею.
Попроси, чтобы он тебе сделал.
А Вениамин из третьей квартиры, мужик начитанный по-всякому, так и сказал:
– Проси у колдуна метаморфозу. Полное, значит, такое переустройство организма.
Сказал, и на бумажке это поганое слово записал мужику для памяти. Вот, взял мужик эту бумажку и пошёл.
Пришёл.
– Так и так, – говорит, – хочу, – говорит, – полную мета… мать её… в общем эту… – и бумажку ведуну показывает.
Тот почитал, почитал, да и говорит:
– Ладно, мужик, горевать. Будет тебе метаморфоза.
Тут мужик зарадовался, ожил прям на глазах, и даже надежда в голосе появилась. И всё время, пока с колдуном пил, всё домогался, полная ожидается метаморфоза или частичная.
Вот просыпается утром мужик, и слышит, что в дверь кто-то тихонечко скребётся.
Ну, схватил мужик колун – и к двери. Открывает, а там стоит бабёшка-замухрышка. Худющая, лядащая. Страшней только модели в модных журналах бывают.
– Ванечка! – говорит, – что ж ты меня в дом, в семью не пускаешь?
– А ты кто? – спрашивает мужик настороженным голосом.
– Как кто? – удивляется замухрышка. – как это кто? Жена твоя законная.
– Какая это такая жена? – вскинулся мужик – моя была красавица. Спина, как печь и грудь арбузами. Ты на себя посмотри, задохлик!
