Китай. Полная история Поднебесной | страница 14
Шанские мастера, изготавливавшие предметы из бронзы, придумали мехи, чтобы с их помощью поддерживать жар в печах на нужном уровне, когда плавили медь (восемьдесят три процента) и олово (семнадцать процентов). Будущие изделия сначала лепили из воска, который затем покрывали тонкими слоями жидкой глины, точно повторявшей самые тонкие фрагменты узора. Когда слой глины становился достаточно толстым для того, чтобы выдержать обжиг, воск растапливали и выливали наружу, после чего в получившуюся форму заливали расплавленную бронзу. Когда металл остывал, глиняную форму раскалывали и извлекали из нее бронзовое изделие, готовое к полировке и иногда раскрашиванию узора. Как ни просто звучит, технически этот метод до сих пор не превзойден, даже со всеми достижениями XXI века.
Один специалист по древнему искусству столь невысокого мнения о китайской бронзе, что, по его собственным словам, скорее украсил бы свой дом старой кухонной плитой. На самом деле, чтобы оценить эти произведения искусства по достоинству, жителям Запада требуется выработать в себе особый вкус. Как писал Крил: «Только постепенно приходишь к пониманию, что эти животные и узоры, которые кажутся нам гротескными, имеют вполне определенное значение… По мере того как человек видит больше и узоры становятся ему знакомыми, он начинает ценить непревзойденное мастерство создателей этих шедевров».
Высокая стоимость бронзовых сосудов делала их надежным капиталовложением в условиях, когда основной формой товарообмена являлся бартер. Раковины каури, в связках по десять штук, служили в качестве примитивной валюты, но их единственным источником было устье Хуанхэ, расположенное в пятистах милях к востоку. В результате при обмене чаще использовались такие товары, как зерно и шелк, но поскольку общины по большей части все еще были самодостаточными, торговля между ними едва началась.
Лучшие бронзовые изделия в Великом городе Шан хоронили вместе с мертвыми, особенно теми из них, кто принадлежал к царской семье. Огромное кладбище расположено в одной миле к северу от города. Тела заворачивались в циновки, и то, что человек брал с собою в загробную жизнь, зависело от его социального статуса: если простолюдина мог сопровождать простой топор или несколько гончарных изделий, то захоронение правителя часто представляло собой настоящую сокровищницу, наполненную прекрасной белой керамикой, огромными мраморными скульптурами, бронзовыми сосудами высотою в два фута и сотнями шлемов.
