— Я люблю его! Я люблю его! — повторяла она снова и снова.
Ее радость не омрачало сознание, что он никогда не полюбит ее, что между ними не может быть ничего личного, что он навсегда останется для нее тем, кем он явился ей впервые — прекрасным сказочным принцем.
«Где бы я ни была, что бы со мной ни случилось, — подумала она, — он всегда будет в моих мыслях, ничто не сможет отнять у меня блаженство, которое я испытала, когда мы вместе наблюдали восход солнца».
Откуда-то, словно издалека, ей пришла туманная мысль, что он принадлежит графине, но даже это обстоятельство казалось незначительным, настолько велико было переживаемое ею счастье.
«Любить такого замечательного человека — большая честь, — подумала Лорена. — Я могу молиться за него, и, быть может, мои молитвы защитят его и сохранят».
Графиня не может понять и оценить такого человека, как герцог, решила она. И тут смиренно сказала себе, что не ей об этом судить. Графиня будет бороться за него, потому что потерять его было бы для нее смертельным ударом.
Лорена заснула, думая о герцоге, и видела его во сне.
А когда она проснулась, ей показалось, что он по-прежнему был с ней и ее рука лежала в его руке.
Спустившись вниз после завтрака, который Эмили подала ей в постель, потому что она проспала, Лорена застала сэра Хьюго и Перри ожидающими ее, чтобы поехать кататься верхом.
Ей хотелось спросить, где герцог, но прежде чем она сообразила, в какой форме ей задать этот вопрос, сэр Хьюго сказал:
— Почти все уже выехали, а герцог занимается своим управляющим, так что мы не станем его дожидаться.
Лорена хотела сказать, что она с удовольствием подождет, но воздержалась, зная, что дядя сочтет это странным.
Так что она села на лошадь, пытаясь внушить себе, что раз уж ей повезло с прогулкой, то было бы грешно желать большего.
Ей так хотелось видеть герцога с ними, на его великолепном вороном коне, смотреть ему в лицо, слышать его голос.
Они проездили два часа, и на обратном пути Лорена испытывала радостное волнение при мысли, что она сейчас снова его увидит.
«Я люблю его! — говорила она себе. — Но я должна быть осторожна. Я не должна дать ему догадаться о моих чувствах, а тем более допустить, чтобы кто-нибудь заподозрил».
Больше всего она боялась возбудить подозрения графини.
Когда Лорена подумала, как хороша собой Дейзи Хеллингфорд, ей показалось, как будто тень набежала на солнце.
Герцог был в библиотеке, подписывая принесенные ему секретарем бумаги, когда туда вошла графиня.
