— Я тоже люблю тебя. И прежде любила. А теперь мое чувство стало еще сильнее. Оно не дает мне мыслить здраво, да я уже и не хочу. С тобой мне не страшны никакие преграды.
— И так будет до конца наших дней?
— Разумеется, милый. Только зачем думать о печальном? Лучше возьми меня на руки и отнеси в спальню. Я так по тебе истосковалась!
Короткий сдавленный стон Грега заставил Стефани улыбнуться. Она обвила руками его крепкую шею, жарко выдохнула в самые губы:
— Я хочу тебя, любимый. Утоли нестерпимую жажду, погаси бушующий внутри меня огонь. Умоляю тебя…
Он подхватил ее на руки, встал с дивана и направился в спальню. По дороге они едва не врезались в стену, поскольку Грег вообще не видел, куда идет. Его взгляд был прикован к лицу сирены, сладострастно изогнувшейся в его руках.
— Прекрати! — взмолился он, мечтая опуститься на пол прямо в коридоре, чтобы не оттягивать долгожданный момент. — Стефани, немедленно перестань так смотреть на меня! И убери руку, иначе мы не доберемся до кровати.
Острые ноготки, слегка царапнув напоследок, оставили в покое затвердевший мужской сосок. И вовремя! Еще немного — и Грег выполнил бы угрозу. В спальне он уложил Стефани на покрывало. Она не отпустила его от себя, вынудив Грега прижать ее бедра всей тяжестью тела.
— Если бы ты знала, какая у тебя соблазнительная улыбка, — заворожено глядя на Стефани, произнес он. — Ты и святого введешь в искушение.
— Святой мне не нужен. Мне подавай настоящего грешника, — проворно расстегивая ремень на брюках Грега, игриво сказала она. — Я буду ласкать его так, что он забудет обо всем на свете… А что тут плохого?
Ее рука скользнула внутрь расстегнутой ширинки, коснулась рвущейся наружу тугой плоти. Она провела по ней пальцами и легонько стиснула.
Грег вынужден был согласиться: в том, что она делает, нет ничего плохого. Наоборот, он душу готов был заложить, лишь бы Стефани не прекращала ласкать его.
— Боже, — вырвалось у него минуту спустя, — как я об этом мечтал! Ты мне снилась, Стефани. Вот такой, страстной, с припухшими от моих поцелуев губами! Ты приходила ко мне каждую ночь, лишая покоя и возбуждая до предела. И вот сон стал явью.
Он решительно накрыл руку Стефани горячими пальцами.
— Я хочу видеть тебя обнаженной.
Грег не отрывал от нее зачарованного взгляда и вздрагивал всякий раз, когда она, возбуждающе медленно раздеваясь, задевала рукой свою грудь или касалась пальцами пушистого островка волос внизу живота. Желание жгло нестерпимо, и выдержка уже начала ему изменять. Грег в мгновение ока сбросил с себя одежду и вновь потянулся к Стефани, вне себя от возбуждения, которое передалось и ей.
