Круг замкнулся вновь. «Кто мог предположить это в те дни, когда я в московской клинике находилась между жизнью и смертью, рожая его дочь, а он тем временем флиртовал с „девушкой с теннисного корта“? Наше расставание казалось окончательным. И вот теперь его дочь Ада ходит к нему в гости, в чужой стране они впервые знакомятся друг с другом», — пишет Ольга Чехова в своих воспоминаниях. Дочери — двенадцать лет, «это моя большая радость и утешение. Есть в ней что-то, чего я никак не могу угадать и даже не догадываюсь, хорошее оно или плохое. Должно быть, хорошее», — писал Михаил Чехов в Советскую Россию Андрею Белому, рассказывая о дочери. Дочь Ольга (Ада) до конца дней жизни отца поддерживала с ним связь и сына своего назвала Миша. Его воспитала Ольга Чехова. Он был еще мальчиком, когда его мать погибла в авиационной катастрофе в 1966 году. Ольге Чеховой пришлось пережить и это. «Моя внутренняя связь с Адой не оборвана смертью. Я, как и прежде, слышу ее чистый звонкий голос, слышу ее радостное „зайчик“ (так она звала меня с детских лет), слышу его днем, но еще чаще по ночам в сновидениях», — пишет она в своей книге. С Михаилом Чеховым отношения сохранялись всю жизнь, она всегда ценила его и помнила, что он отец ее единственной дочери. Когда Михаил Чехов умер, Ольга Константиновна отправила телеграмму в Москву на имя Ольги Леонардовны: «Москва. Камергерский переулок. МХАТ. Ольге Книппер-Чеховой. Миша умер вчера ночью в Калифорнии. Оля». Ему было 64 года. Она не писала в Москву до этого много лет.
Ее сестра, Ада Константиновна, сообщала Книппер-Чеховой: «Пишу тебе опять, чтобы сообщить, что в ночь с 30 сентября на 1-е октября внезапно скончался Миша Чехов… Трагично, что он страшно хотел увидеть Оличку с мужем и сыном (они были в очень большой и оживленной переписке) — 5 октября хотела Оличка с семьей лететь к Мише — все было готово… Миша все оставил Оличке и детям. Она мне прислала отчаянное письмо — отец для нее был все». С матерью дочь Ольги Чеховой была к тому времени в сложных отношениях. Уже после окончания войны летом 1946 года Ада Константиновна с грустью писала Ольге Леонардовне: «Я очень, очень редко бываю у сестры, три раза за год. Да мне как-то там холодно и неуютно, хотя каждый раз у всех радость большая, когда я появляюсь. Тянет меня из-за Верочки, чудная девочка, мягкая, добрая, занятная и чудная мордашка. Живут очень живописно, у самого озера вилла… Но все как-то не ладят друг с другом, вечно ссоры, обиды, оскорбления».
