— И ты поверил?
— Нет. Хуже того, мне пришлось рассказать отцу, что Хэнк намеревается получить от Ашера кругленькую сумму за посреднические услуги. Старик сначала жутко возмутился, а потом был просто ошарашен тем, что его зять так низко опустился.
— Бедная твоя мама! А Барбара знает?
— Я рассказал ей про фотографии. Она набросилась на меня с обвинениями, что я преследую ее мужа. Это был кошмар!
— Что же нам делать дальше?
— Отложить голосование и постараться выиграть время, чтобы затянуть решение вопроса. А тем временем потолковать с каждым землевладельцем в отдельности.
— В эти выходные?
— Чем быстрее, тем лучше.
— Завтра четвертое июля, День независимости. Все будут заняты подготовкой к празднику, — вздохнула Джози и принялась ставить бутылки в шкаф. — Все-таки какое странное совпадение, что именно Кэти оказалась в нужном месте в нужное время, да еще с камерой!
Фиске открыл дверь холодильника и уставился внутрь. Он весь был заставлен салатами и запеканками.
— Не нашел ничего съестного? Там наготовлено на целую армию.
— Я не очень голоден.
— Любовь и не то делает с людьми! — засмеялась Джози.
— Разве я говорил, что влюблен? — удивился он.
— Мне не надо говорить! Я и так вижу. — Облокотившись на стол, Джози внимательно осмотрела его. — У тебя все признаки влюбленности — воспаленные глаза, впалые щеки, потеря веса, отсутствие аппетита…
— Перестань, Джози! Ты же знаешь, я не из тех мужчин, кто собирается жениться.
— Жениться? Я говорю только о любви. Да, с тобой дела обстоят гораздо хуже, чем я думала.
Фиске нервно заходил по кухне, затем подошел к окну. Начался прилив, белые буруны уже накатывали на песок.
— Знаешь, сначала я подумала, что ты женишься на той девочке из Лондона.
Он повернулся, удивленный:
— Дьердье? Так вопрос никогда не стоял, хотя я предполагаю, она была бы не прочь выйти за меня, а заодно и за денежки Спенсеров.
— Кэти мне понравилась. А вот понравилась бы Дьердье?
Фиске понял, что Джози предоставляет ему возможность выговориться, и был благодарен за это.
— Не думаю.
— Но ведь тебе нравилась?
Нравилась ли ему Дьердье? Она была очень чувственной, всегда веселой и игривой, но одновременно хитрой, беспощадной и жестокой.
— Нет. Теперь мне так не кажется. Хотя она была очень привлекательной.
— Ты не любил ее?
— Недостаточно сильно, чтобы жениться. — Он посмотрел на сарай за окном и постарался сменить тему: — У вас под боком живут ласточки?
— Оставь птиц, мы говорим о серьезных вещах! Так нельзя шататься от женщины к женщине. У тебя это входит в плохую привычку.
