– Вот чума! – Отец Финниган завертел головой в поисках мухобойки.– Развелось тут нечисти всякой!
– Вообще-то полезная игра. Хорошо развивает тактическое мышление…– хмыкнул заметно успокоившийся Дежавю.– Хлопот, конечно, с этим Денисом много, но и идей интересных он с собой приволок тоже немало.
Мухобойка звонко шлепнула по столу.
– Промазал! – запищали рыцари из мышиной норки.– У нас телепорт есть! Мы еще вернемся!
– Весь университет в этих героев режется, а игрушки за собой не убирают! Рыцарей у нас теперь – как тараканов!..
– Зато мышей меньше стало. И вообще, в этот раз вам повезло, магистр: могли б с собой и колдунов притащить. А те ведь и цепнухой шарахнуть способны!
– Идея! – запищали из норки рыцари.
– Кто тебя за язык тянул? – рассердился отец Финниган.– Жди теперь цепную молнию на голову! Тебе, кстати, тоже достанется: она ведь сразу по куче бьет!.. Придется минными полями обложиться…
Магический кристалл, стоявший в самом центре стола, внезапно ожил и замерцал красными всполохами. Завыла сирена.
– Где? – подпрыгнул секретарь.
– Тринадцатая аудитория,– мгновенно определил магистр.
– Его поток! – простонал Дежавю: расписание уроков Дениса они знали наизусть…
– А я только к зданию привыкать начал…– расстроился отец Финниган.– Быстренько узнай, какая сволочь ему амулет доверила, и обоих ко мне. Одного из них точно убью! – Наедине с секретарем магистр в выражениях не стеснялся, когда был очень расстроен.– Стой!
Дежавю не успел даже дернуться. В экстремальных ситуациях голова главы ордена работала четко. Перед ним из воздуха материализовались два чистых пергамента, чернильница и перо.
– Попляшете вы у меня, ребята! – злорадно хрюкнул он, торопливо водя пером по бумаге.– Зачитаешь всему потоку,– протянул он первый лист Дежавю.– Дениса ко мне в кабинет!
– А Ланса?
– Для Ланса я завтра отдельно кое-что придумаю. Их нужно держать порознь. Такую пару ни одно измерение не выдержит.
Секретарь прочел неровные строчки, перевел взгляд на второй пергамент, по которому теперь шустро бегало перо.
– Гениально, шеф! – умилился он.– Двух зайцев сразу!.. Штепсель, штепсель забыли! – заволновался он, подсовывая обратно первый лист.
Магистр лихо шлепнул на свою подпись печать. Секретарь не менее лихо добил свой графин, принял свиток и нетвердой походкой покинул кабинет. На его беду лестницы в очередной раз успели поменять ориентацию, а потому под номером тринадцать оказалась женская душевая, где его ждал мокрый, но теплый прием, вследствие которого по назначению он прибыл распаренный, добрый и пушистый.
