Мальчишка, разносчик газет, едва не упал под колеса машины Клеймора, провожая взглядом лоточника со сладкими булками, но вовремя отпрянул назад. Водитель, не сдержав эмоций, грязно обругал невнимательного юнца. Граф слегка поморщился: его аристократические аккуратные уши не выносили портовой брани. Сама я ни разу не слышала, чтобы его губы произносили ругательства. Клеймор умеет водить паромобиль, но предпочитает пользоваться услугами наемного персонала. Конфликты на дорогах между участниками движения нередки, и обычно, после пробных словесных уколов вступает в действие закон силы - в ход идут кулаки и подручные средства. До приезда жандармов вспыльчивые мужчины, а то и женщины успевают обзавестись несколькими синяками и ссадинами.
Я засмеялась, представив графа с разукрашенным лицом, всклокоченными волосами и в запачканной одежде, но совершенно некстати воображение добавило трость, с выскочившем из тайника лезвием, и труп в луже крови на дороге. Я считаю, мой любовник вполне способен на убийство. Причем хладнокровное и оттого еще более ужасающее, чем факт насильственного лишения жизни человека сам по себе. Опять же в глазах общественности. Я горевать над ничего не значащим для меня телом не буду.
Мы покинули улицы богатейшего квартала столицы и влились в еще более плотное движение в центре города. Если бы не выделенная полоса для движения паромобилей, недавно уложенная по новой технологии, то мне пришлось бы идти пешком, а так через пятнадцать минут я войду в ворота университета. Клеймор все еще молчал. Он откинулся на сиденье машины и периодически промокал белоснежным кружевным платочком разбитую губу. Придется ему перед работой посетить специалиста. Увы, я исправить его лицо не в силах. Моей рэ-специализацией является работа с неживыми предметами.
До самого университета граф не проронил ни слова, вопреки моему тайному желанию скандала. Ничего не сказал он, открывая мне дверцу машины, учтиво подавая руку. Клеймор приложил платочек к губам и изредка покашливал, изображая легкую простуду. В самом конце прощания, чуть больше, чем нужно склонив голову он прошептал:
- Приходи сегодня. Я соскучился… - слаб. Телом, не душой. Отказаться от сладкого удовольствия не в его силах.
Соскучился… Мне-то какое до этого дело! Быть может, я подумаю о предложении графа позже, вечером, но сегодняшний день, весь целиком, должен принадлежать мне, и делить его, с кем бы то ни было, я пока не собираюсь.
