Молчун мыл полы в одной из лабораторий. Он сирота, живет в унылой комнатке в общежитии при университете, питается в столовой и получает около десяти исто ежемесячного содержания. Две дозы клерса. Ему едва хватает на жизнь, поэтому он не упускает возможность подзаработать, зачастую в ущерб занятиям. Молчуном его прозвали за немногословность и угрюмый вид, отбивающий всякую охоту общаться, но я хочу воспользоваться его умением, а не разговаривать с ним о смысле жизни, и готова заплатить за это.
Увидев меня, парень отложил швабру, вымыл руки и подошел ко мне вплотную, мрачно уставившись сверху вниз. Он выше меня на голову.
- Мне нужна твоя помощь, - без обиняков начала я. Немного нервничая. Парень никогда не отказывал, но все когда-то случается в первый раз. Раньше Молчун избавлял меня и моих друзей от синяков и ссадин, а сегодня рана крупнее будет. Неверно наложенная печать, и я до конца жизни не расстанусь с перчатками до локтя.
- Показывай, - бросил парень.
Я сняла жакет с широкими рукавами и закатала рукав рубашки, обнажив толстый слой бинтов. Утром я побоялась сдирать старую повязку и просто намотала сверху еще ткани, чтобы не запачкать одежду. Молчун нахмурился, глядя на сооружение на руке, и недобро сверкнул глазами.
- Дальше давай ты сам… - промямлила я и закрыла глаза. Вид крови не отправляет меня в обморок, но смотреть на собственную изуродованную конечность выше моих сил. Раздутое страхом воображение рисовало белеющие в ране кости и съежившиеся посеревшие лоскуты кожи.
Молчун ловко снял слой чистых бинтов и выругался, когда добрался до нижних. Понимаю. Я радовалась этому зрелищу утром. От ожидания резкой боли лоб покрылся испариной, колени мелко подрагивали. Парень намочил повязку фурацилином, с грохотом поставил стул напротив меня и уселся верхом, облокотившись на спинку.
- Кто тебя так? - впервые на его лице я увидела искорку интереса к происходящему событию. Ответить грубо, чтобы не совался, куда не следует или…
- Волк порвал, - я равнодушно пожала плечами, делая вид, будто говорю о совершенно рядовом случае. Да-да, волки стаями бродят по ночным улицам столицы и охотятся на прохожих. Кого я обманываю…
- Ты играешь с огнем, Алесса, - а вот советов я не потерплю! Сама в состоянии распорядиться своей жизнью. Молчун встал. - Будет больно, - предупредил он. Аккуратно размотал кашицу из бинтов, добрался до присохшего к ране слоя и резко дернул. По предплечью прокатилась волна жара, а с губ сорвался стон. Мой Бог-Человек! Телесное наказание за глупость мою? Да кто же любит платить?! Люди питают надежду, что их прегрешения сойдут им с рук. Я не исключение из правил.
