— Разный народ, как и везде, — сказал я. — Никаких признаков взлома, видимо? Нужно быть большим докой, чтобы взять только одну ценную монету. Нет, это не подходит. Однако не мешает мне, наверное, взглянуть на эту комнату.
Она выпятила челюсть, на шее вздулись мышцы.
— Я же сказала вам, мистер Марлоу, что Дублон Брашера взяла жена моего сына, моя невестка.
Я смотрел на нее, она на меня. Взгляд у нее был тяжелый, как кирпич из ограды. Я пожал плечами и сказал:
— Ну, пусть так. Чего же вы хотите?
— В первую очередь — вернуть монету. Во-вторых, мне нужен неоспоримый повод для развода моему сыну. Я не намерена покупать этот развод. Полагаю, вы знаете, как это делается.
Она допила портвейн из стакана и грубо хохотнула.
— Может быть, слышал, — сказал я. — Вы сказали, что она не оставила нового адреса. Надо понимать, что вы не знаете, куда она делась?
— Именно так.
— Значит, исчезла. Ваш сын мог знать что-то и не сказать вам. Мне нужно с ним встретиться.
Ее большое серое лицо застыло бугристой маской.
— Мой сын ничего не знает. Он не знает о пропаже дублона. Я не хочу, чтобы он знал об этой истории. Когда придет время, я с ним разберусь. До этого я хочу, чтобы его не трогали. Он сделает только то, что я захочу.
— Он не всегда поступал, как хотели вы.
— Его женитьба, — сказала она противным голосом, — это минутная вспышка. Потом он просто старался вести себя как джентльмен. У меня этих церемоний не водится.
— В нашем штате для такой минутной вспышки нужны три дня, миссис Мердок.
— Молодой человек, вы хотите работать для меня или нет?
— Я возьмусь за эту работу, если мне дадут все факты и позволят вести дело по-моему. И не возьмусь за нее, если вы собираетесь учить меня, что и как мне делать.
Она резко рассмеялась.
— Это тонкое семейное дело, мистер Марлоу, и вести его надо деликатно.
— Если вы наймете меня, вы получите всю мою деликатность. Если я недостаточно деликатен, вам, видимо, лучше не нанимать меня. Например, я так понимаю, что вы не хотите оклеветать свою невестку. Для этого у меня деликатности не хватит.
Она стала цвета холодной вареной говядины и открыла рот, чтобы заорать. Потом передумала на этот счет, подняла стакан и приняла еще немного своего лекарства.
— Вы подойдете, — сухо сказала она. — Жаль, что я не встретила вас два года назад, до его женитьбы.
Не знаю точно, что означало это последнее, а вникать я не стал. Она наклонилась к внутреннему телефону и прорычала что-то в трубку. Послышались шаги, вошла беленькая секретарша. Вид у нее был такой, словно ее собирались наказать.
