Похожие истории она слышала от многих женщин. На мужчин в их городе нападали редко, если только те сами не напрашивались на неприятности; женщин же грабили постоянно. А еще существовала угроза изнасилования – потенциальная или реальная, – и во всех рассказанных историях ни один злоумышленник не изъяснялся подобным образом. У них просто не было для этого времени. Им приходилось быть максимально лаконичными: схапал – и бежать, пока жертва не раскричалась.
А потом еще эта подробность с ножом в правой руке и одновременным ударом левой. Кто же станет бить левой?
Нет, она верит, что Дейв не по своей воле оказался в ситуации, когда в человеке пробуждается зверь. Она уверена: он не из тех, в ком есть эта жилка. И все-таки... все-таки в истории его заметны несообразности, нелепости. Все равно как пытаться объяснить, откуда взялось пятно от губной помады на изнанке твоей рубашки. Нет, может быть, ты и верный муж, но объяснения твои смешны и не выдерживают критики.
Она представила себе сидящих у них на кухне следователей и как те задают им вопросы. Без сомнения, Дейв их вопросов не выдержит, расколется, и версия его лопнет как мыльный пузырь под их безразличными взглядами и градом вопросов. Это будет то же самое, как ее попытки расспросить его о детстве. Кое-что она, конечно, слышала: ведь окраинная Плешка – это как большая деревня, и люди здесь живут пересудами. И однажды она спросила Дейва, что за ужасная история с ним приключилась в детстве, о которой он не хочет говорить, но с ней-то он может поделиться, со своей женой, матерью их будущего ребенка.
Похоже, он смутился.
– Ах, ты о том, что было...
– А что было?
– Я играл с Джимми и этим парнишкой Шоном Дивайном. Да ты его знаешь, наверняка стригла разок-другой, правда?
Да, вспомнила Селеста. Работал где-то в правоохранительных органах, но не в городских. Высокий, кудрявый, с приятным голосом, который прямо-таки тебя обволакивает. Держится просто и уверенно, как и Джимми, – такие манеры бывают либо у мужчин, знающих, что они красивы, либо у не ведающих сомнений.
Трудно было представить Дейва рядом с этими двумя, пусть даже в детстве.
– Ну и дальше? – спросила она.
– Подъехала машина. Я влез в нее, а потом довольно скоро сбежал.
– Сбежал?
Он кивнул.
– Вот, пожалуй, и все, милая.
– Но, Дейв...
Он прижал палец к ее губам.
– Это все, конец. Ясно?
Он улыбался, но за улыбкой этой Селесте почудилась, – что же это было? – в его глазах мелькнула какая-то тихая паника.
