Эта полярность, подчеркивает Кречмер, не характерна для представителей промежуточного звена нашего ряда. Он приводит в пример такого индивида, как Стриндберг, который сказал о себе: «Я холоден, как ледяная глыба, и в то же время столь полон чувств, что могу считаться почти сентиментальным». «Но даже в первой ипостаси моей сути, которая является холодной и мало способной на эмоциональную реакцию, при тесном личном контакте с такими шизоидами мы очень часто обнаруживаем за безжизненным, лишенным чувств фасадом глубоко запрятанное внутри нежное ядро личности, обладающее в высшей степени уязвимой нервной чувствительностью, которое удалилось в глубину и лежит там, искалеченное».
Необщительный или аутичный характер его шизоида есть нечто, что можно понять либо в связи с гиперчувствительностью, либо с бесчувственностью по отношению к другим, как в случае тех чувствительных натур, которые «стремятся, насколько это возможно, избегать или притуплять всякую стимуляцию со стороны внешней среды, они закрывают ставни своих домов для того, чтобы вести жизнь, напоминающую сон, богатую фантазиями и размышлениями, но лишенную поступков» (Гельдерлин), в мягком сумраке своей гостиной. Они стремятся к одиночеству, выражаемому прекрасными словами Стриндберга, которые он сказал о самом себе, для того, чтобы «погрузиться в волшебный мир своей собственной души». Взгляд Кречмера на шизотимию был развит Шелдо- ном, который, приняв тройственное представление о человеческой конституции, интерпретировал «астеническое» строение тела как «эктоморфию» (имеющую свое начало в преобладании эмбрионного эктодерма) и рассматривал склонность к шизоидности как переменную величину в темпераменте, которую он называет «церебротонией».
Связанная с эктоморфией «церебротония», по-видимому, выражает функцию экстероцепции, которая делает необходимой или вызывает церебрально-управляемую задержку или подавление (inhibition) двух других первичных функций - со- матотонии и висцеротонии. Она также вызывает или приводит к сознательной направленности внимания и последующей подмене символической способности формирования и восприятия идей на немедленную открытую реакцию на стимуляцию. Это последнее явление сопровождается «церебральными трагедиями» нерешительности, дезориентации и замешательства. Все они, по-видимому, являются побочными продуктами сверхстимуляции, что, несомненно, есть одно из последствий сверхсбалансированной вовлеченности в «экстероцепцию». Хотя Шелдона прежде всего интересуют переменные величины, нежели типы характеров, очевидно, что в энеатипе V мы видим наивысшее выражение как эктоморфической конституции, так и церебротонических черт, среди которых Шелдон перечисляет следующие двадцать как наиболее отчетливые:
