Она уставилась на Пенелопу сквозь очки без оправы, но ответа явно не ждала.
– Ах, как бы мне хотелось, чтобы у меня был любимый человек.
Слова эти вздохом растворились в ночной тиши. Мария тронула Пенелопу за руку:
– Это и есть начало любви. Самый сладкий, самый болезненный миг.
– Может, то, что сказала Беттина, – ответила на это Пенелопа, – про тайный город под землей, который копирует нашу деревню… Может, это и не лишено смысла. Как метафора. Я уже говорила: сегодня утром встретила одного человека… мужчину… Очень – как бы это сказать?… Обходительный, что ли. И я вдруг почувствовала, что под всей этой жизнью, которой я живу уже столько лет, таится совсем другая жизнь, мне почти неведомая… Я вечно работаю. Много работаю. Всегда такая усердная, прилежная. Может, лишь для того, чтобы перекрыть эти ступеньки вниз, в другую жизнь. Возьмите еще пирожное, пожалуйста…
Мария кивнула:
– А что это за другая жизнь, если можно спросить?
– О-охх! – только и сказала Пенелопа, закурила очередную сигарету, а другую предложила Марии, хотя та не просила. – Вот муж мой – взял и умер. И всякое такое. Быть молодой вдовой – чудовищное клеймо… Еще я пыталась писать картины…
Дружеское молчание.
Снова заговорила Мария:
– Правда, ведь часто бывает, что в жизни у человека есть целый слой, о котором никто и не догадывается? Что-то такое, о чем мы не в силах рассказать? Мои города – они в воздухе. Воздушные замки… А вовсе, не подземные. И не в последнее время. Прежде, в молодости, все было иначе. Странно, потому что я вечно боялась смерти. Патологический страх… – Она оглянулась через плечо. От ночного воздуха ей сделалось зябко.
– Так вы завтра встречаетесь с этим вашим далеким возлюбленным? – заговорила Пенелопа. – А сами к нам в деревню явились на день раньше, тайком, чтобы увидеть, где он живет. Не доверяете ему…
– Ничего подобного. Приехала тайно, заранее, чтобы проконсультироваться у врача в Хедингтоне. Он итальянец, старый друг нашей семьи. Чтоб обуздать старые страхи. Я рака боюсь. – Она усмехнулась. – Ну как же я смогу влюбиться в этого милого англичанина на веки вечные, если мне завтра суждено умереть?
– Может, боялись, что он живет с какой-нибудь женщиной?
Мария не отвечала прямо:
– Я там видела только довольно толстую и старую медсестру.
Пенелопа погладила Марию по обнаженной руке:
– Но вы же здоровы? На вид явно здоровы. Кожа чистая, гладкая. Вы такая красивая…
– Врач сказал, что здорова. Всегда надо кому-то поверить.
