Почти каждый день, отработав по полной программе в зале на тренажерах, они парились в сауне и плескались в ледяном бассейне. Бодрило невероятно. Прямо будто всякий раз заново рождаешься! И сразу — работать.
Как-то так само собой получилось, что все утренние деловые встречи Саша перенес в бильярдную клуба «Атлетико» на Мясницкой. Но сегодня за бильярдным столом разминались только Саша с Филом.
— Фила, а слабо тебе Пчелу с Косом заманить сюда? — Саша хитро прищурился.
Фил как обычно не понял, шутит Саша или нет. Он на всякий случай улыбнулся, но ответил вполне серьезно:
— Сань, ты ж знаешь, Пчела исключительно по бабам разминается. А так ему некогда, все вкалывает...
— Ага, Пчелкин пашет, как пчелка, — усмехнулся Саша.
— Ну а с Косом сам знаешь, что творится, — Фил почесал кием затылок.
— Уж точно, лучше бы по бабам промышлял, все здоровей. Давай, не спи, — Саша кивнул на стол.
Фил ударил, и у него неожиданно, едва не со свистом, влетел в правую угловую лузу великолепный «свояк».
— Силен, брателла! — снисходительно похвалил Фила Саша. — Тебе б роль чемпиона мира по бильярду сыграть! Давай фильму замутим, а?
— Не-а, — помотал головой Фил, — я хочу про рыцарей. Мы с Александром Иванычем уже сценарий начали обдумывать.
— Да? — Саша склонил голову, с интересом вглядываясь в мужественную, гладко выбритую физиономию друга.
В глазах его появились и тотчас исчезли смешинки — не хотелось шутить над Филом, таким наивным и искренним. Но удержаться было невозможно:
— Да какой из тебя писака?
— Ну, — замялся Фил, — мы так, набрасываем кое-что. Трюки продумываем. На мечах вот учусь рубиться. — Он взял кий, как меч, и сделал выпад.
— Ты бей, бей, а то шарики уже пылиться начали. — Саша кивнул на стол, где на темно-зеленом сукне скучали цвета слоновой кости шары.
Наконец Фил промахнулся. И — вовремя. В бильярдную как раз вошла секретарша Фила Катерина, спортивного вида девица с короткой стрижкой.
— Александр Николаевич, здесь, кажется про вас, — обратилась она к Саше, протягивая утренний «Комсомолец». На первой полосе была размещена фотография Листьева в траурной рамке. Небольшая заметка в правой колонке была отчеркнута желтым маркером.
Саша взял газету и начал с этой желтой заметки. Лицо его по мере чтения
менялось прямо на глазах. Утренние бодрость и веселость исчезли, резче обозначились скулы и складка на лбу.
— Ну что там, что, .Сань? — забеспокоился Фил. -
