Его голос вибрировал, в нем звучали нотки увлеченности и пророческого напряжения. Его глаза цвета морской волны пронизывали ее насквозь. Когда он пускал в дело этот взгляд, его харизма действовала неумолимо, как колдовство шамана.
— Что, в конечном счете, мы все тут сегодня исследуем? — Он посмотрел на нее с вызовом. — Открой глаза, не будь мелочной, Зоя. Think big.
Эндрю Фолсом беспокойно ерзал на своем стуле.
— Неужто ты думаешь, Зоя, что я не знал, над чем Эндрю работает как одержимый? Неужто ты думаешь, что он мог делать это без моего одобрения? И надо ли тебе рассказывать, что творилось в лабораториях мира, когда этот профессор из Фрайбургского университета в Германии года три назад выступил с сообщением, что он обнаружил на хромосоме-4 ген старения?
Фолсом кашлянул, но председатель не обратил внимания на своего генерального директора.
— Мы с Эндрю ищем то же самое. Я — через растения, он — через людей. А ради этого позволено все.
Дрезден
Ночь с понедельника на вторник
Пиццерию подыскала Джесмин Пирссон.
— Класс! — вырвалось у Уэйна Снайдера, когда они вышли в небольшой дворик на задах пивного зала. — Хорошая наводка. Надо запомнить эту пиццерию. Почему мы раньше сюда не заглядывали?
Столы под развесистыми липами были аккуратно накрыты белыми скатертями с крахмальными салфетками. Терракотовые кадки с цветами напомнили Крису о Тоскане. Невысокие стоячие светильники с мягким желтоватым светом создавали романтическую атмосферу.
Они сели за последний свободный столик и заказали красное вино и пиццу. Джесмин Пирссон долго сидела молча, улыбаясь, пока мужчины вспоминали смешные случаи из времен их юности. Отчужденность долгих лет уступала место новому чувству близости.
— Завидую тебе. Собственная фирма, сам себе хозяин, хоть какая-то независимость — мечта… ну да, пожалуй, — задумчиво сказал Снайдер, чокаясь с Крисом.
— Как к этому приходят? — с любопытством спросила Джесмин.
Крис вкратце повторил то, что уже рассказывал Снайдеру днем.
— Вот так, внезапно, и делаешь это. Хотя не все так просто. — Крис приоткрыл неприятные стороны дела, рассказал о своих клиентах, о погоне за заказами, чтобы уже закруглиться с этим. И даже про свое мюнхенское выступление, после которого лишился нескольких заказчиков. — Ошибки и завышенная самооценка наказываются тут же. Мой парусник — по крайней мере, в настоящий момент — опять отодвигается в неопределенную даль.
— Что за парусник? — Джесмин Пирссон с интересом прислушалась.
