— Забудь ты о них, — говорит Борис, но куда там.
Юна все ожидает, что Чаймсы вот-вот заявят о себе с газетных страниц, уже овеянные славой.
— У меня осталась их картотека. Что, если они захотят восстановить библиотеку? Карточки им понадобятся.
— От них добра не жди.
— Они то же говорили о тебе.
— Не исключено, что обе стороны правы, но дела это не меняет.
— Ха-ха! — Юна смеется. — Они были неправы в одном. Уверяли, что ты на мне не женишься.
Борис вздыхает.
— В конце концов, тут они не ошиблись.
— Ошиблись, еще как ошиблись. Они что имели в виду — что ты никогда не захочешь на мне жениться.
— А я хочу, Юна, — говорит Борис и просит ее в тысячный — по меньшей мере — раз выйти за него замуж. — Почему нет? Ну почему нет? Не понимаю, почему бы тебе не сказать «да». Юна, ну что тебя беспокоит? Ничего же не изменится, все останется точно так, как сейчас.
— Ты стесняешься, — накидывается на него Юна. — Стыдишься. Все знают про нас — вот что для тебя непереносимо.
— Да, плюс ко всему. Послушай. Давай обсудим все еще раз, договорились? Добро б это только меня не устраивало, так ведь и больницы тоже. Как, по-твоему, примут меня в приличную интернатуру? В первоклассную клинику? Кто меня возьмет? С меня хватит. Юна, давай поженимся.
— И не убеждай меня, что все будет, как есть, — говорит Юна. — Все уже изменилось. Ты сам изменился.
— Но и ты изменилась. Стала глупее. И сварливее. У тебя в голове и подобия мысли нет. Пыль да грязь, больше тебя ничего не занимает.
— Куда мне до тебя, ты такой ученый, — ехидничает Юна. — А я бросила учение ради отверток и автоматических замков.
— Говорил же я тебе, чтобы ты не возвращалась на эту дурацкую работу.
— А кто заплатил за дезинсекцию квартиры? За покраску кухни? К тому же ты, как я замечаю, не прочь поесть, — говорит Юна. — Во всяком случае, есть ты любишь больше, чем меня. И так было всегда. Если тебе что во мне и нравится, так это смотреть, как я ем.
— Да уж, это менее тягостно, чем смотреть, как ты стряпаешь. Склочница, — говорит Борис, — давай поженимся.
— Нет.
— Какого черта — почему нет? В конце концов, приведи разумные доводы — почему ты против?
— Тут ничему не научишься — вот почему! — орет Юна.
— Мне нужна не любовница, — говорит Борис, — а жена.
В итоге — но случается это годы спустя, а как и какие письма кто писал, и как часто, и как много, и кто кого с кем познакомил, все это быльем поросло — Борис обретает жену. Когда Юна через десять лет после их женитьбы навещает Органских, от прежнего Бориса остался разве что длинный нос; Юна втайне думает, что он смахивает на длинноносого бегемота. У его сынишки, хотя ему всего семь, и то больше сходства со студентом-медиком, которого она помнит: тот, задиристый, обаятельный, смешил ее без устали. Миссис Органская и сама толстуха, но ей это идет, впрочем, она всегда была толстухой, даже в девичестве. Она недавно овдовела, когда Юне пришло в голову, что она как нельзя лучше подойдет Борису. Борис теперь психиатр. Он все еще пишет Юне несусветные, ни с чем не сообразные письма: объясняет, что наконец-то понял, в чем дело — у нее такая травма на почве брака, которую не излечить. Она уже была замужем; хоть и вчуже, но прожила с Чаймсами их брак, по-прежнему верит в его совершенство и боится, что ей не удастся его повторить. Время от времени он предлагает Юне выйти за него замуж, невзирая ни на что.
