— Вот именно, — орет Мэри. — Я оставляла ее на дубину. На тебя!
Юна так ошеломлена, что теряет дар речи. Передрались! Клемент и Мэри! Само совершенство!
Она выскальзывает за дверь, несется что есть мочи по улице. В свете фонарей видно, как в квартале от нее плетется Борис. Она припускает за ним, бежит, бежит и наконец догоняет.
— Борис! Я хочу вернуться к тебе.
— Юна, иди домой.
— Борис, она там поубивают друг друга…
— Вряд ли. Я минуту-другую подслушивал под дверью, потом заскучал. Ну и ушел. Возвращайся домой.
— Не могу я туда вернуться. Борис, ничего подобного никогда еще не было. Борис, я хочу эту ночь побыть у тебя.
— Юна, я сегодня не настроен пускать жильцов. Возвращайся-ка ты домой к твоим друзьям.
— Борис, — молит Юна, — а разве ты не мой друг? Будь другом — не могу я вернуться туда! Они рехнулись, спятили, дубасят, винят друг друга…
— Друг друга — нет-нет. Ну а вина, вина — да, есть. И они ее сознают. Возвращайся-ка ты домой, Юна, ничего с ними не случится. — Борис печален. — Дай я на тебя погляжу. Губы не накрашены, что ж, как нельзя кстати. Ты почему не красишь губы?
— Не знаю, — говорит Юна. — Мэри тоже не красит.
— У Мэри зубы торчат, ей не пойдет красить губы. А тебе пойдет, — он критически всматривается в нее. Уводит подальше от света, под дерево. И целует иначе, чем прежде.
— А в постели ты меня не так целовал, — недоумевает Юна.
— Иди домой, — стонет Борис, но отпускает ее только через полчаса.
Дома тихо. Повсюду следы разгрома. Чаймсы поджидают ее.
— Наконец-то, — приветствует ее Клемент. — С добрым утром, с добрым утром.
Мэри лежит, уткнувшись лицом в диван.
— Мы вчера видели, как ты вошла. Видели, оба видели.
— Видели, как ты смылась, — говорит Клемент. Подбородок у него вспух, усы заметно поредели. — Вошла и тут же смылась. Мы всё видели.
— Кристина в больнице, а Юна Мейер не находит ничего лучше, как обжиматься ночь напролет с болгарином, — Мэри сипит, ее голос приглушает обивка. Она рывком садится, диванная пружина рявкает басовито на манер фагота.
— Скажу без обиняков, — говорит Клемент. — В открытую, напрямик. Мы, Юна, разобрали тебя по косточкам. Проанализировали все, что ты натворила.
— Проанализировали, что ты собой представляешь.
— Ты — эксплуататорша, — говорит Клемент.
— Эксплуататорша, — говорит Мэри. — Интриганка.
— Мы предложили тебе снять с нами квартиру на паях исключительно ради твоего блага. Чтобы ты развилась как личность и так далее. А вышло, как в «Ученике чародея»
