Потом вновь принятых на работу юношей и девушек повели по территории храма. Надолго задержали перед усыпальницей, где обитают души двух с половиной миллионов солдат, погибших в боях начиная с японо-китайской войны 1894–1895 годов и вплоть до битвы за Окинаву в 1945 году. Подвели к памятнику Масудзиро Омура — создателю регулярной японской армии. Показали барельефы, на которых изображены сцены русско-японской войны 1904–1905 годов, картины нападения на Шанхай в 30-е годы. Продемонстрировали пушки — ту, что стреляла по китайцам и корейцам во время японской агрессии на Азиатском материке в конце XIX столетия, и ту, из которой велся огонь по американским солдатам на Филиппинах. Торжественно звучал голос старого священника, выполнявшего роль гида и гордо рассказывавшего о больших и малых войнах, предпринятых Японией.
Книга Симоты Сойдзи «Японский солдат» совершенно необходима этим молодым людям, мелькнуло у меня. Будь моя воля, размышлял я, провел бы их по территории храма еще раз и перед усыпальницей погибших японских солдат прочел бы юношам и девушкам такие строки этого романа:
«Ёсимура боялся смерти и семь лет назад, когда его призвали в армию, он хотел во что бы то ни стало вернуться домой живым. Когда пришло известие, что его племянник Ногами Тосио погиб на поле боя в Северном Китае, и односельчане, шумно обсуждавшие это событие, называли смерть Тосио большой честью для деревни, он слышал, как мать тихо прошептала: «Мертвые чести не имут».
Я привел бы им слова японца Ариты, служившего переводчиком в австралийских войсках: «Познакомившись поближе с японской армией, я был возмущен порядками, царившими в ней, и возненавидел их. Я понял, почему нужно бороться с милитаризмом и фашизмом…
Мне совершенно ясно одно: прежде всего нужно ликвидировать японскую армию. Нужно не только распустить ее как организацию, но и вырвать с корнем ее идеи из сознания народа».
«Писатель должен уметь прямо говорить читателю правду, как бы горька она ни была», — сказал М. А. Шолохов. Симота Сэйдзи рассказал новому поколению японцев, родившемуся после войны, — а поколению старому напомнил воистину горькую правду. И эта правда не может оставить равнодушными тех, кому не безразлична судьба сегодняшней Японии.
Владимир Цветов
Корабль, медленно сбавляя скорость, входил в маленькую тихую бухту.
Низкий берег, заросший тропическими деревьями, описывал здесь широкую дугу. Над спокойным морем сияло жаркое послеполуденное солнце, и только кое-где на сверкающей серебром поверхности моря качались темно-синие тени облаков.
