Под перевалом Мене проходит тоннель, приспособленный для проезда не больше, чем какая-нибудь старая галерея заброшенной шахты. А склон в сторону Ди, куда выходит тоннель, — это просто хаос застывших волн из камней серо-голубого цвета между темными полосами елей, спускающимися откуда-то сверху, среди скатов породы грязно-розового или серого цвета, похожих на земляных моллюсков, а ниже на многие километры тянутся темные пятна озер, где во время сильных ветров бушуют волны. Вот почему я и говорю: «Сильвия» здесь выглядит довольно странно, потому что ферма, которая называется «Ширузы», расположена в стороне от других селений, и судя по ее толстым стенам, по крыше, по дверям и окнам, прячущимся между огромными арками, дом словно боится чего-то. Вокруг нет деревьев. Кажется, дом изо всех сил старается уйти в землю, поскольку только там он может спрятаться. Выгон, что за домом, словно нависает над крышей. Палисадник окружен, если не ошибаюсь, проволочной изгородью и там непонятно почему растут мальвы. Вот на их фоне я и увидел господина В. (Амедея), сына. Он читал «Сильвию» Жерара де Нерваля. Ни отца его, ни мать я не видел; не знаю, есть ли у него братья и сестры, знаю только, что он — один из этой фамилии, что в то время он учился в педагогическом училище то ли в Балансе, то ли в Гренобле, а каникулы проводил здесь, в своем доме.
Не знаю даже, родственник ли он, потомок ли того В., что жил в 1843 году. Факт тот, что он — представитель единственной семьи, носящей фамилию В. вблизи — сравнительно вблизи — Шишильяна.
Я не знаю точно, каким был тот, что жил в 1843 году. Никто не мог мне сказать, был ли он высок ростом или не очень. Мне он представляется с бородой, как тот юноша, что читает Жерара де Нерваля, с очень черными кудрявыми волосами, но борода не очень густая и сквозь нее просматривается форма подбородка. Не очень красивая борода, но все же борода, — мне кажется, я ясно излагаю, — борода необходима, обязательно нужна. Высокий? Право, не важно, он мог быть и невысоким, но коренастым, причем наверняка очень сильным.
Мой друг Сезара, что живет в Пребуа, написал несколько брошюрок по истории края. Я у него расспрашивал об этом господине В. Среди книг и картин у него я нашел немало портретов Картуша и Мандрена,[1] изображений оборотней с оскаленными мордами (точность поразительная — все зубы видны). Есть у него портреты двух-трех злодеев, душителей пастушек, и даже немало сведений о некоем Броше, нотариусе из Сен-Бодийо, который растратил все свое состояние на какую-то светскую львицу. Но о человеке с фамилией В. из 1843 года — ни слова.
