Вот и пришло время нам разлучаться.
Правду говоря, мне бы не хотелось. Но чувствую, что все уже утомились и нам надо немного отдохнуть.
А я бы всё говорил и говорил, потому что, рассказывая, словно вновь путешествую по прекрасному хрустальному дворцу, который называется детством.
Но всему приходит конец. И путешествиям, и детству также.
Не знаю, как вы на это посмотрите, а мне жаль, что уже давненько нет на свете Жужу. Вместо него ходит сейчас по улицам, улыбается, торопится на работу Владимир Остапович — высокий мужчина с небольшими чёрными усиками. Он очень чётко выговаривает все буквы алфавита и коротенький стишок:
Я жук, я жук.
Я тут живу.
Жу-жу… Жу-жу…
Я укушу… —
может повторить без единой ошибки.
Вы, конечно же, догадались, что Владимир Остапович — это я, бывший Жужу.
Кажется, всё, что я вам рассказал, было совсем недавно. А позади у меня остались не только школа, но три года военной службы в армии и вот уже почти два лета и две зимы работы…
Уже два года бывший Жужу, а нынешний Владимир Остапович Корниенко работает на заводе, в том самом цехе, где когда-то со своим другом Лёнчиком и дедушкой ремонтировал старые немецкие часы. Вы, может, удивитесь, когда я добавлю, что тот самый Лёнчик, с которым мы честно делили поровну все радости и печали детства, и теперь в жизни идёт рядом со мной. Наши станки стоят один возле другого.
Начальником цеха у нас работает — кто бы вы думали? — Рамзес Второй. Дядька Роман уже бросил заниматься боксом. Ныне у него много серьёзных забот, потому что он руководит большим рабочим коллективом. А дядька Прокоп, окончив институт, трудится в отделе главного инженера завода.
Мы с Лёнчиком, как когда-то дядька Роман и дядька Прокоп, по вечерам после работы ходим на занятия в институт.
Дедушки, к сожалению, уже нет. И теперь мы с моим верным другом детства Леонидом Зинченко вместо него присматриваем за старыми часами на высокой колокольне музейного городка. И сейчас они очень точно делят каждый час на минуты и секунды.
Давний наш знакомый — сторож старого монастыря, который целился в нас дубинкой, словно из ружья, — так и остался возле колокольни: охраняет весь музейный городок.
Ещё осталось сказать несколько слов о Вилли Кюнте.
Дружба с ним, начатая ещё в детские годы, продолжается до сих пор. Он тоже остался верным своей фамильной профессии — работает мастером на том самом заводе, где когда-то трудился его дед-часовщик. Только теперь это предприятие не принадлежит фабриканту, который имел свою фирму. Ныне это народное хозяйство, государственная собственность, и Вилли Кюнте — мастер на нём.
