— Ах, уж эти сорванцы…
— Так вот, Жужу, — продолжал дядька Роман. — Как говорится, легче было бы новую хату поставить, чем старую перестраивать… А мы хотим к старым часам приладить новое приспособление, чтоб оно…
— Может, ты у Жужу попросишь помощи? — перебил его дедушка.
— Видишь, — отложил дядька Роман карандаш, — сердится твой дед. Злится, потому что, сколько мы ни бьёмся, ничего из нашей затеи не получается, никак не можем концы с концами свести…
…Мы с Лёнчиком уже заканчивали наше колесико. Однажды пришли к дедушке в его «кабинет», а в цехе как раз перерыв.
В комнатке, кроме дядьки Романа и дядьки Прокопа, был директор завода. Увидел нас, улыбнулся:
— А-а, молодой рабочий класс! Здорово, казаки! — и протянул мне и Лёнчику руку. Потом, повернувшись к дедушке, сказал: — Ну что ж, я не возражаю. Если такое дело — поезжайте… Если взялся за гуж, не говори, что не дюж… Отступать нечего… Выбирайте, Иван Стратонович, одного из этих двоих, — кивнул на дядьку Романа и на дядьку Прокопа, — себе в помощь и выписывайте командировку…
Директор завода взглянул на свои ручные часы, заторопился. Только он вышел, дядька Прокоп сказал:
— Хотя мне и хочется поехать, но так и быть, фараону Рамзесу Второму уступаю своё место… Пускай он… А сейчас пойдёмте пообедаем…
Ушли и они. Мы остались с дедушкой втроём. Я спросил:
— Куда надо ехать?
— Эге, Жужу, — подмигнул весело дедушка и потёр руки, — дела наши пошли на лад. Теперь на старом монастыре будет висеть государственная охранная грамота, и дотронуться до него — дудки! Памятник архитектуры! Понятно?
— А ехать-то куда?
— Ну ты и смола! Поедем, хлопчики, в Москву! И знаете куда конкретно?
— Куда? — встрепенулся Лёнчик.
— В Кремль, на Спасскую башню. Поглядим на тамошние куранты…
— На самую что ни на есть башню? — удивился я.
— А как же, к часовщику на консультацию!
Вечером мы с Лёнчиком стали умолять дедушку взять и нас с собой. Нам думалось, что уломать дедушку окажется нелёгким делом. Ведь нужно согласие не только дедушки, но наших родителей. Но всё решилось просто: дедушка, выслушав нас, подумал несколько минут, наморщил лоб, махнул рукою:
— Пусть будет по-вашему, я согласен, поехали… Но… — и показал взглядом на дверь комнаты, где находились мои родители.
Я понял его, радостно выкрикнул:
— Ничего, и папу с мамой попросим!..
Одним словом, на следующий день мы уже собирались в дорогу.
