— Правильно, — согласился он. — И дома об этом ни слова, а то мамы ни за что на колокольню не пустят… «Хотите разбиться?.. Покалечиться?..» Что, не знаешь их?
Я понял: Лёнчик прав. Кстати, жизнь кажется куда более интересной, когда в сердце носишь какую-то большую тайну.
— Пусть это у нас будет операция, — таинственно зашептал Лёнчик. — Давай как-нибудь назовём…
Он задумался: как же назвать её? Запрокинул голову, глянул на колокольню. Я тоже задрал голову вверх. Там как раз два голубя — белый и серовато-чёрный — кружат вокруг купола.
— О! — обрадовался я. — «Голубь». Давай так и назовём.
— Чудесно! — схватил меня за локоть Лёнчик. — Операция «Голубь»!
— Но чтоб это была настоящая тайна, — сказал я, — нам надо дать клятву, что будем беречь её, как… как…
Я не находил подходящих слов и взглядом просил Лёнчика, стоявшего напротив меня, помочь.
Он опять задумался. Приглаживая русый чуб, морщил лоб, но ему тоже не приходили в голову нужные слова. Тогда он протянул мне руку, торжественно сказал:
— Одним словом, на «пять»!..
— А вы, хлопчики, почему здесь? — услышал я неожиданно чей-то голос совсем близко.
Мы оглянулись.
В нескольких шагах от нас стоял дед в фуражке с большим козырьком, в сапогах и в серой сорочке, заправленной в рыжие брюки. Он опирался на дубинку и прищуренными глазами внимательно смотрел на нас.
— Гуляем, — сказал Лёнчик равнодушно, будто у нас не было никакой тайны и ни малейшего интереса к старому монастырю и нам безразлично, где бродить.
— Другого места не нашли? — ухмыльнулся дед.
— Для нас везде место, — с равнодушным видом махнул рукой Лёнчик и уже было повернулся, чтобы уйти прочь.
А я подумал, что зря он сердит деда, и, чтобы задобрить старого, подобострастно сказал:
— Хорошо здесь!
И тут же убедился — попал в яблочко. Дед слегка удивлённо поднял со лба фуражку, отчего лицо его с маленькими седыми усиками подобрело, и спросил:
— Что же здесь хорошего?
У меня тут же зашевелились сомнения. Может, это хороший человек и ему стоит признаться, что привело нас сюда? Может быть, выслушает, поймёт и поможет. Но в тот же миг вспомнил про нашу клятву, тем более что Лёнчик предупреждающе подмигнул: мол, держи язык за зубами!
Но все-таки что ему ответить? Почему нам здесь нравится? Я растерянно окинул взглядом вокруг. И неожиданно у колокольни увидел старую заржавленную подкову.
— Вот! — Я радостно подбежал к ней, схватил в руки и поднял перед собой.
Лицо деда насторожилось, потом затеплилось в усмешке.
