Что просто нам не выбраться из этого плена, вскоре стало совсем очевидным.
Два милиционера и сторож подошли снова к машине, и тот самый голос, что раньше звучал весело, почти хмуро спросил:
— Ну, десантники, страшно там?
— Совсем нет, — соврал Лёнчик.
— Если вы такие храбрые, то посидите без света. Только смотрите, чтобы никто из вас не плюхнулся вниз…
Прожектор погас, заурчал мотор, и машина поехала.
Теперь сторож уже не прицеливался в нас из своей дубинки, не кричал, и вообще куда-то вскоре исчез. Умолк собачий хор, ночная тишина окутывала город, а плотнее всего старый монастырь, и нам стало как-то не по себе.
От реки повеяло прохладой. Мы прижались с Лёнчиком друг к другу и не знали, что делать. Наверху, возле часов, в круглой комнате можно было хотя бы прилечь. А здесь площадка железная, и даже сидеть холодно.
— Так, может, полезем назад, Лёнчик? — говорю ему.
— Тебе хочется воевать с тем чёрным страшилищем?
— Но ведь тут высидеть до утра не так-то просто… Лёнчик вздохнул.
Лишь один Круть не горевал. Он свернулся калачиком, подвинулся как можно ближе ко мне и уже спал.
Вдруг видим, по улице с включёнными фарами едут несколько машин. И гудят так тяжело, натужно, что даже колокольня дрожит. Подъезжают ближе, присматриваемся, а их всего две: первая, большая, красная, поняли — пожарная, а за нею — милицейская.
— Вот так дела, ещё и пожар где-то, — качает головою Лёнчик. — И во всём обвинят нас… Ведь слышал же — де-сант!.. Вот тебе и операция «Голубь». «Смирный «Голубь»!..
Сторож открыл ворота. Въехали машины на подворье, подрулили к дверям колокольни, остановились. Стоят, кто-то тихо говорит. Нам ничего не слышно, потому что красная пожарная машина очень гудит.
Неожиданно снова сразу несколько прожекторов ударили в нас лучами, ещё более мощными, чем первый, на милицейской машине. Видим, а в том ослепительном сиянии лестница к нам поднимается. Упёрлась в карниз, и тотчас по ней человек в блестящей каске полез.
— Вот тебе, — говорю я, — и бесславный конец операции «Голубь»…
— Да молчи уже, — сердится Лёнчик, — хватит тебе, а то ты скоро расплачешься…
Хотелось мне на это хорошенько ответить Лёнчику, чтобы он не считал себя героем, а меня каким-то капитулянтом, но не успел. Человек в блестящей каске вмиг оказался возле нас…
— Ну и артисты, — усмехнулся, перелезая через перила. — Доброго здоровьичка! Так рассказывайте, каким ветром вас сюда занесло?..
Мы уже начали исповедоваться, но он махнул рукой:
