— И что же, его жизнь в опасности?
— Нет, к счастью нет. Там неплохая клиника. Хотя ее можно было бы сделать лучше и пустить дело с большим размахом. Но все же, это не Южная Америка.
— Вы там долго работали?
— Долго. Причем не только в городах, но и в сельской местности, поначалу. Сколько, знали бы вы, я там видел нелепых смертей. От простого невежества, ленивого благодушия. Легкомыслие среди тамошнего народа поразительное. Всегда надеются, что болезнь сама пройдет.
Вид у доктора был усталый.
Мы некоторое время помолчали.
— Знаете что, — предложил он, — тут в деревне вполне приличный паб. Чистый, и хорошее пиво. Впрочем может быть, вы не любитель пива?
— Любитель, да и время еще не позднее.
— Вот и хорошо. К тому же, есть одна деликатная тема, о которой бы надо поговорить…
Паб оказался действительно вполне приличным. Подошел бы и для лондонской периферии. Состоял он из основного зала, в котором сидело человек тридцать, и нескольких зарешеченных тонкими деревянными планками кабин, в одну из которых мы сразу направились. В отдельном помещении на другом конце находилась бильярдная, откуда, из-за полуприкрытой двери, раздавались иногда гулкие удары шаров и повышенного тона возгласы. В остальном — было спокойно и чинно.
Нам тут же поставили средних размеров бокалы, и отхлебнув, я убедился, что пиво действительно хорошего качества.
— Могу порекомендовать превосходные копченые анчоусы, — предложил официант, — старый Роббинс умудрился наловить их более пятидесяти фунтов. Очень свежего приготовления.
— Ну, дайте, — согласился доктор, — отведаем ваших анчоусов, капитан.
Через минуту рыба была на столе.
Я совершенно не думал, что это так вкусно и мало похоже на то, что под тем же названием продается в столичных рыбных магазинах.
— Они их оригинально готовят, — объяснил доктор, — коптят как-то особенно на мелкой яблоневой стружке и добиваются такого результата, что от этой закуски еще больше хочется пива. Хитрые ребята.
И правда, я еще не успел доесть небольшую рыбку, а бокал мой был уже пуст.
— Так вот, о чем я собирался потолковать с вами, мистер Дастингс, — произнес Бакли после того, как мы уже допивали вторые бокалы.
Он ненадолго задумался, явно подбирая для нужного начала слова.
— Аристократы — непростой народ, капитан, не так ли? По моим наблюдениям, они очень внимательно относятся к самим себе. С ощущением того, что они не как-нибудь, а в принципе отличаются от простых людей. Есть, конечно, исключения, вроде того же Джеральда, но и здесь еще надо разбираться. Конечно, я не хочу задеть пиетических чувств истинного англичанина, воспитанного на представлениях, что аристократия, королевский двор, являются важным элементом национального сознания. Более того, я и не ставлю это под сомнение. Но вот для нас, американцев, подобные вещи просто не имеют никакого значения. И тем не менее, мы принесли и принесем еще миру немало пользы. Ведь лучше всего, когда люди не слишком замыкаются в себе.
