– Да нет, что Вы. У нас тут без интима. Массаж – шеей! Вот, еще хотите?
– Нет, спасибо. – На душе полегчало. То ли от рассола, то ли оттого, что интима не было. – А где Олег Михайлович?
Вдруг сзади плечи Геннадия сдавила неведомая сила, обдавшая вдобавок пахучей кислой волной перегара.
– А вот и он! Ну, как наши казачки?
Геннадий не успел ответить, как Олег Михайлович продолжил:
– А поехали кататься! Хоть и темно – но мы подсветим! На берег Тихого Дона! Где еще Михаил Александрович для журнала «Огонек» с сигаретой в зубах сфотографировался, помните?
Геннадий не помнил. С трудом понял, что Михаил Александрович – это Шолохов. Хорошо, что не забыл, где он находится.
– Олег Ми – ик! Хайлович! У меня к Вам важный вопрос… – Геннадий оттолкнул от себя девушку в казацком обличье («Ну иду, иду» – не хотела уходить, Геннадий быстро засунул ей за юбку первую оказавшуюся в кармане купюру и хлопнул по филейной части – «Иди, иди»). – Собственно, почему я сюда приехал – то.
– Да знаю, знаю, по дороге обсудим. – Весело сказал Олег Михайлович. – А хорош, «Пекин» – то?
– Да, да, конечно. А что Вы знаете?
– Все, поехали.
Ну и денек. Точнее, уже вечерок.
Морозный воздух иногда освежает. Но для очень нетрезвого человека, только что проснувшегося, холод неприятен. Геннадий Петрович поежился. Он надел куртку прямо на рубашку, пиджак в ресторане, не имевшем никакого отношения к Китаю, кроме своего названия, найден не был. «В музее завтра поищем», – уверил Олег Михайлович.
На улице курило еще человек пять, в табачном дыму и клубах пара сосчитать с большей точностью было сложно.
– Кто эти люди? – Сказал Геннадий Петрович про себя, но получилось в слух.
– А это мои коллеги и наши фермеры, станичники. Хорошие ребята.
Геннадий Петрович при упоминании слов в этом сочетании быстро нарисовал себе образ тех самых «Цапков» из Кущевской – коллеги, понимаешь, фермеры. Бандиты! «Гуд феллоуз» – «Хорошие ребята», Мартин Скорсезе, все ясно. Надо было взять оружие.
Олег Михайлович сделал вид, что не заметил, как ужасно передернулся Геннадий Петрович во время представления окружающих. И продолжил:
– В дороге познакомимся, сейчас микроавтобус подъедет. Вот Вы говорили об инновациях, об инновационном центре… – Олег Михайлович сделал серьезное лицо, насколько его можно было сделать серьезным в такой обстановке.
«Интересно, о чем я еще говорил?» – подумал Геннадий. – Да, я слушаю.
Олег Михайлович изложил то, о чем хотел рассказать Геннадий, как он сам и думал. Как думал, как хотел – получается – так и рассказал. «Отлично, я еще нахожусь в связности с мозгом, но временная нить утеряна».
