Саша был оперативником, так называемым “опером”. Он вел оперативные дела на крупных бандитов: изучал их личную жизнь, связи, контакты с бизнесменами, политиками и прочими. Он как свои пять пальцев знал структуру и дела крупнейших российских банд, которые теперь стали называться ОПГ — организованными преступными группировками. То, что Саша о них узнавал, редко оглашалось в суде, хотя для следствия его информация была бесценной. Он раскрывал преступления еще до того, как предъявлялось обвинение. Он работал за кадром. Он подсматривал и подслушивал. Он вербовал и “вел” агентов.
— Для простых людей “агент КГБ” звучит зловеще. Они сразу представляют себе стукачей, которые пишут доносы на друзей, — объяснял Саша. — Но это неправда. И несправедливо. Большинство наших агентов рискуют жизнью, внедряясь в ОПГ; они настоящие герои. Они точно знают, что если их раскроют, то им конец. Мои агенты были моими лучшими друзьями, они продолжали со мной общаться, когда меня отовсюду выгнали, и помогали семье, когда я сидел в тюрьме. Так что агент агенту рознь.
Я дипломатично промолчал. В моем понимании быть агентом КГБ означало высшую степень злодейства.
— Ты понимаешь разницу между опером и официальным следователем? — продолжал Саша.
Объясняя премудрости своей профессии, он все больше и больше оживлялся:
— Следователь идет от преступления к суду. Он смотрит на людей с точки зрения обвинения, которое пойдет в суд: жертвы, подозреваемые, свидетели и т. д. Он изучает улики, оформляет их надлежащим образом и составляет протокол. А я — опер, я иду от преступника, своего “оперативного объекта”, я хочу знать о нем все еще до того, как он успел совершить преступление, чтобы вовремя его остановить или, по крайней мере, быстрее поймать. То, с чем работаю я, — не улики для суда, это оперативная информация, понимаешь? Тебе и в голову не может прийти, что любой опер может за неделю узнать о тебе больше, чем знают самые близкие люди, чем знаешь ты сам. Все оказывается под микроскопом.
Казалось, картинки прошлого так и мелькают у него перед глазами. Я подумал, что он действительно любил свое дело, и, судя по всему, делал его хорошо.
В поле зрения Саши, как правило, попадали убийцы, грабители, похитители людей, торговцы наркотиками. Он и не задумывался о том, что своей деятельностью он нарушает чьи-то права. Хотя, признался он, было одно исключение: однажды его объектом стал правозащитник Сергей Григорьянц. Это было единственное соприкосновение Саши с политикой до того дня, когда он ввязался в историю с Березовским.
