Генерал все-таки лег спать в два часа ночи, потребовав, чтобы в половине шестого его разбудили. В шесть они должны уже подойти к острову, где ждал его Марк.
Но генерала разбудили на час раньше.
Отвратительное ощущение, словно он вообще не спал и только успел закрыть глаза, чтобы тотчас открыть.
— Сэр! Удалось снять помехи с радиозаписи.
— Что там?
— Только одно дополнительное слово.
— Какое?
— «Медуза».
— Медуза?.. Ничего не понимаю. Прочтите всю фразу, как она получилась.
Адъютант заглянул в бумажку и медленно, почти по слогам, произнес:
— «Невероятно, но это существо всего лишь медуза».
«Чушь какая-то… Или у него еще не заработала голова? Медуза утащила на дно два корабля? Каких же она размеров? Да каких бы ни была, все равно — это рыхлая аморфная масса. Что она вообще может?… Впрочем, надо действовать, а не стоять посреди каюты в одних трусах».
— Немедленно свяжитесь с диспетчерской радиослужбой острова. Пусть срочно разыщут в местных гостиницах моего брата. И сразу отправьте туда за ним гидроплан.
* * *
Женщина с напряжением всматривалась в контуры ночного берега в полумиле от яхты… Тот это остров или не тот? Темный, нигде никакого огня. Казалось, она правильно шла всю ночь по компасу. Могла, конечно, и ошибиться. Хотя навряд ли, поскольку сохраняла все это время психический контроль, и не позволяла себе часто пить виски.
Этот идиот должен был когда-нибудь плохо кончить. Как он ей надоел за эти шесть лет замужества. И если бы не деньги… Впрочем, она и так уже подумывала о том, чтобы плюнуть на все. Бог отплатил за ее терпение. Потому что совесть чиста, потому что она просила мужа не спускаться с яхты в воду. Но разве этому невозможному дураку что-нибудь объяснишь?
Снова все яркой зрительной лентой промелькнуло в ее сознании.
…………………………………………………
Очень красивый спокойный океан под невысоким и нежарким уже солнцем. Яхта медленно движется в авторежиме, и она сидит в кресле на корме, ни о чем не думая…
Голос мужа ей всегда неприятен, и что ему от нее снова понадобилось там на носу? «Ну, иду! — недовольно кричит она. — Что тебе? Спокойно посидеть нельзя?»
