— Идем, — Корффи тронул ее за руку и, не дожидаясь, двинулся в обход большого шкафа.
Осси оставалось только сокрушенно вздохнуть над развеянными останками инкогнито своего Стража. Что она и сделала, возведя свои чуть позеленевшие глаза горе и пообещав себе во что бы то ни стало разобраться с этим невероятным, но все же имевшим место феноменом.
Хода была обнаружена в самом дальнем углу комнаты обвившейся вокруг изящного кинжала чуть меньше локтя длиной, закрепленного на отдельной стойке.
— «Гаситель Сна», иногда его еще называли «Левый Клык». — Корффи дотронулся до изуродованной щеки. — Это его след… Хороший выбор, Страж, хоть и не до конца предсказуемый. Красивая штучка! И опасная!
Осси молча разглядывала смертельную игрушку, которая просто-таки приковывала к себе взгляд какой-то невероятной гипнотической силой. Мягкое пульсирующие свечение гарды вызывало легкое головокружение и заволакивало сознание мягким дурманом.
— Но все-таки я не стал бы его брать, — осторожно заметил Корффи. — Мы не изучили его до конца и не знаем пока, на что он способен, а такие вещи привязаны обычно только к одному хозяину и с трудом привыкают к другим. Его хозяина больше нет.
— А кто был его хозяин? — Осси почувствовала, что задала правильный вопрос.
— Астер Блисс.
— Тот самый? — Брови Осси удивленно взлетели, а рука, уже протянутая к кинжалу, остановилась на полдороге.
— Да, тот самый. Коронный вампир Астер Шег Блисс собственной персоной.
— Ничего себе. — Неожиданный это был поворот. Неожиданный, и не сказать, чтобы сильно приятный…
«Возьмем его, он этого хочет! Я знаю!» — настойчиво повторила Хода.
«Кинжал хочет, чтобы мы его взяли?» — уточнила Осси.
«Да».
— Поступай как знаешь, — неожиданно сдался Корффи. — Но я бы не стал с ним связываться. Впрочем, может быть, я просто предубежден.
Осси чувствовала на себе немигающий взгляд своего Стража и что-то еще, давящее, изучающее, но не враждебное.
«Надеюсь, ты знаешь, что мы делаем…» — Осси взяла кинжал со стойки, вытащила из ножен и крутанула перед собой, закрывая «восьмерку». Кинжал с легким шипением рассек воздух, пропев печальную песню давней войны. Песню, что слышна не ухом, а сердцем. Сердцем, которое так не любит убивать…
«Он говорит — “спасибо!”» — Посыл Ходы прервал то наваждение, которое овладело Осси, и она, остановив свой смертельный танец, провела пальцем по острейшему розоватому лезвию «клыка», слизнула с руки появившуюся каплю крови и засунула кинжал за пояс.
