— Вот как ты говоришь своему мужу «доброе утро»? — поддразнил он.
— Скоро он станет бывшим мужем! — отрезала Сузан.
На Леонардо была белоснежная рубашка, расстегнутая на груди, и светло-бежевые брюки, и он явно не лежал в кровати, как она предполагала. Волосы его были влажными после душа, а от тела исходил аромат чистоты пополам с одеколоном, невольно будоражащий воображение. Сузан с ужасом почувствовала, как груди налились, а соски набухли и заострились.
Леонардо любовался женой: длинные золотистые волосы, рассыпанные по плечам, нежная кожа, легкий румянец на щеках и чувственность, которую не скроешь никакими нарядами. Он прекрасно понимал, как действуют на нее его прикосновения, и дьявольский огонек промелькнул в глазах.
— Эх, Сью, Сью, где же твое чувство юмора? Ты ведь не хочешь уезжать, — тихо упрекнул он и, наклонившись, подарил ей долгий, полный страсти поцелуй.
Легкая дрожь предвкушаемого наслаждения пробежала по телу Сузан, заставляя забыть обо всем на свете. Она застонала от удовольствия… и от бессилия противостоять мужу. Каждая частичка ее существа настоятельно требовала продолжения ласк.
— Вот так-то лучше, — гортанно рассмеялся Леонардо, отпуская жену. — Сейчас ты снова напоминаешь девушку, на которой я женился. Все обиды в прошлом, да? — поинтересовался он, с довольным видом взирая на нее.
Именно самодовольный вид мужа вновь пробудил в Сузан ярость, убаюканную поцелуем. Она взорвалась:
— Я не шучу! Я требую развода!
— Нет, шутишь. Тебе хочется наказать меня за досадную оплошность вчерашней ночью.
— Досадную?! Наоборот, счастливую для меня, по крайней мере. Теперь я знаю, что вышла замуж за низкопробного хлюста! Мне нужен развод.
— Низкопробного хлюста… развод… — Леонардо недобро прищурился, скулы его заострились, тон стал ледяным. — Никому не дозволено так разговаривать со мной, даже моей красивой жене.
— Я повторяю, мне нужен развод.
— Раз так, я должен кое-что предпринять, — прорычал он, цепко схватив ее за запястья. — Ты не получишь развода раньше, чем через несколько месяцев!
— Ты не остановишь меня, — заявила Сузан и решительно посмотрела ему в глаза.
― О, остановлю. Ты — моя, моя и останешься моей до тех пор, пока я сам не решу оставить тебя.
— У тебя мелкособственнические интересы пещерного человека. Ты понял меня, Лео? — насмешливо произнесла она, в душе страшась ярости мужа.
— Нет. Ты не уйдешь отсюда, пока я не выясню истинную причину столь взбалмошного поведения. За кого ты меня принимаешь? — Леонардо отпустил ее руки и отступил назад. Взгляд его по-прежнему оставался ледяным. — Правда заключается в том, что твое желание развестись никак не связано с событиями прошлой ночи. Умная и сообразительная женщина, с которой я связал свою жизнь и с которой провел последние несколько недель, просто посмеялась бы над всей этой нелепицей. Нет, здесь кроется что-то другое.
