Он повернулся и, цепляясь за поручни, быстро пошел к выходу из вагона. Остальные один за другим спрыгнули с подножки и побрели вдоль рельсов. Иван молчал и думал о том, зачем этот «монах» расспрашивал его об отце. И как будто он папку его лично знает. Но ведь когда-то, не так давно, по всей Москве висели предвыборные плакаты, на которых был изображен Иван вместе с отцом и мамой. И в газетах их печатали. Многие эти плакаты помнили. Может, и «монах» этот плакат тоже видел.
Как только Шмидт, Белов и Степаныч после «перестрелки» на броневике-джипе выехали из Измайловского парка, — чтобы заехать на стоянку и забрать оттуда «девятку» Власова, у Шмидта на поясе запищал мобильник. Тот глянул-на дисплей и сказал:
— Оксана SMS прислала, значит Иван где-то рядом с ней! Нужно нам поспешить.
Он резко вывернул руль автомобиля и свернул направо, педаль газа вдавив практически в пол. Но как он ни старался набрать скорость — тяжелый джип, двигался как асфальтоукладочный каток — его бронебойные качества полностью нейтрализовали скоростные.
Когда они приехали минут через сорок на место и Шмидт выглянул из джипа, Оксана сразу же подбежала к нему. Белов оценил девушку — она была хороша во всех отношениях — стройная фигурка, высокая грудь и сама кровь с молоком.
— Вы опоздали, — сказала Оксана, — ехали целый час! Я же написала — скорее! Ребята отдали мне долг — тридцать долларов и сразу же исчезли. Я пыталась их задержать — вон девчонки видели, уговаривала сходить в кафе, но пацаны куда-то спешили, не согласились.
— Мы сделали глупость, — сказал Шмидт, хлопнув себя по лбу, — надо было мне догадаться сразу же после того, как SMS получили, Океане перезвонить и сказать, что ты, Саша, здесь в Москве. Оксана бы сказала об этом Ивану, и он наверняка бы дождался нас. Но голова не работает после этих прогулок по вечернему парку.
— Ребята, кажись, в какой-то Красносибирск собираются, — добавила Оксана, — серьезные такие стали из себя, деловые, прямо бригада.
— Бригада сопливая, — натянуто усмехнулся Белов.
Ему стало нехорошо. Очень ему не хотелось, чтобы единственный сын пошел по его кривой дорожке.
— А еще, — тут Оксана перешла на тревожный шепот, — мне тут по секрету девчонки рассказали, что Иван со своей бригадой людей Шамана постреляли.
Шмидт и Белов переглянулись. Каждый вспомнил о злополучном австрийском пистолете, выкраденном Ванькой из оранжереи. В оружии была полная обойма, а значит, Иван мог натворить беды. Белов пожалел, что учил сына стрелять в тире. Уж лучше бы Иван на скрипке играл! За это хоть не убивают. «Убивают, но не так часто», — поправился Белов.
