– Восточный фронт, – сообщил Гог. – Это изображение передается последними из еще работающих спутников – американскими, китайскими и индийскими спутниками наблюдения. Большинство остальных или были уничтожены ракетами сверхдальнего действия или, отработав срок, сошли с орбиты. Когда мы здесь только поселились, мы получали видеоинформацию со всех концов света. Но зрение вселенной постепенно ухудшалось. Теперь мы обмениваемся архивами с нашими корреспондентами, стараемся создать по возможности самую обширную базу данных, что-то вроде единой памяти в масштабах всего человечества. Мы полагаем, что она окажется очень полезной, когда наконец закончится безумная эпоха архангела Михаила и других правителей…
– Стеф говорит, что память – это ловушка, – прервал его Пиб.
– Любые знания основываются на накопленном материале, а значит – на памяти. Если бы мы не собирали базу данных, мы не смогли бы выходить в интернет. Вообразите себе, что как раз перед отплытием Христофора Колумба океан вдруг взял бы да и высох. Америка никогда не была бы открыта. Ловушка скорее в том, чтобы использовать историю, этноцентризм, коллективную память в целях утверждения превосходства одной нации и завоевания остальных народов.
Они провели добрых полночи в подвале дома. В отличие от Пиба, жутко уставшего от долгого перехода по путям, братья совершенно не казались усталыми, в окружении экранов они излучали неожиданно мощную энергию, невероятную жизненную силу, сверяли и классифицировали информацию, которую без остановки выплевывали принтеры, поддерживали одновременный контакт с несколькими корреспондентами. Они удалили веб-камеры и прочие системы видеосвязи, поскольку, как они объяснили, в последнее время пользователи МИС больше не испытывали нездорового желания демонстрировать всему миру свои рожи и задницы. Они отказались от своих изображений, состоящих из многочисленных фрагментов, от этого калейдоскопа эгоцентризма, отмеряющего частицу признания и славы каждому человеку. Они существовали только благодаря общению, обмену идеями, взаимодействию с корреспондентами, они были отныне лишь отправителями и получателями писем, и их не могли сбить с толку чья-то внешность или чье-то суждение. Когда Стеф спросила их, как они зарабатывают себе на жизнь и на что покупают по бешеной цене продукты у железнодорожной компании, они ответили, что продают кое-какие сведения разным подпольным организациям и что каждый месяц они передают в поезде агенту DVD, a взамен получают конверт, набитый евро. Они понятия не имели, кому нужна была купленная у них информация, – террористическим группировкам, тайным службам исламистов или европейским движениям оппозиционеров, борющихся с архангелом Михаилом. Они лишь старались выполнить заказы, которые читали на листке, вложенном в конверт вместе с пачкой купюр. Правда, задания становилось исполнить все труднее и труднее из-за исчезновения и уничтожения спутников. Сложно получить подробный план городов по обе стороны демаркационной линии; сложно получить панораму войск, сосредоточенных по обе стороны Балуар – линии фронта, идущей от Балтийского до Черного моря; сложно добывать четкие фотографии лагерей строгого режима на территории Румынии, Чехии и Словакии. Глаза интернета стали близорукими. А скоро Европа и весь мир вообще просто ослепнут.
