– Тьерри, вставай, тут какие-то господа хотят с тобой поговорить, – крикнула пожилая дама.
Пиб весь взмок от холодного пота. Он боялся, как бы вдруг их «тетушка» не обрела память и не выдала их убийцам, которым было поручено ликвидировать «подонков». А еще он боялся, как бы его не выдал собственный организм: его трясло, он был в испарине, сердце колотилось так сильно, что грудь ходила ходуном. Ему бы не думать про стенной шкаф, где спрятано их барахло и оружие, но он никак не мог переключиться, будто ему ничего другого не оставалось, как только привлекать внимание легионера к их тайнику, к доказательству их преступления. Где-то внутри Пиба его тайное «я» взирало на него самого с язвительной и обидной насмешкой.
– Сейчас я подниму этого бездельника, – проворчала пожилая дама.
– Я сказал, не двигаться!
Никак не реагируя на слова человека в черном, женщина направилась к двери кухни. Легионер преградил ей дорогу стволом автомата. На его комбинезоне не было заметно ни единой молнии или какой-нибудь еще застежки. Капли дождя стекали по черной гладкой поверхности, как по стеклу.
– Еще шаг, и я стреляю.
– Но ведь я у себя дома, – возразила пожилая дама. – Я должна пойти разбудить Тьерри.
– Не надо. Ваши племянники говорят, что он умер.
Она резко согнулась пополам – словно ее ударили в солнечное сплетение, потом выпрямилась. Волосы у нее растрепались, она нахмурила брови, глаза сверкали от гнева.
– Эти сорванцы… эти сорванцы просто бессовестные врунишки!
К горлу Пиба подступила тошнота, его передернуло от спазма, и вкус желчи разлился во рту.
– Мой Тьерри не может умереть! Он спит в соседней комнате. Если вы меня пустите туда…,
– Сейчас мы это узнаем. А пока – не двигайтесь.
Пожилая дама, казалось, все же была полна решимости пройти, но потом смирилась и тяжело опустилась на табурет.
– Все дети врунишки, воришки, никчемные людишки. Не нужно им верить…
Смысл последующих ее слов уже было невозможно разобрать, тем более что временами ее голос тонул в идущем с улицы грохоте.
– И вы можете завтракать в такой обстановке? – спросил легионер.
Пиб опустил голову и стал кусать себе щеки, чтобы подавить теперь уже частые и сильные рвотные спазмы.
– Она отказывается поверить в случившееся. Она ведет себя так, как будто ничего не произошло, – прошептала Стеф. – Мы не решаемся ей противоречить.
– А вы не обращались за помощью?
– Телефон не работает. Я попыталась было выйти, но весь район был полон грабителей, и я решила, что лучше пока остаться дома.
