Через несколько дней он нам объявил свое решение»:
С военной точки зрения, решение Гитлера было гениальным. Это был план нового Седана.
Личности, обновляющие методы войны, родятся редко. ОКВ поступили в этом случае как большинство Генеральных Штабов: оно мыслило по готовым образцам, главным образом, придерживаясь германской кампании 1914 г. Образцом послужил, быть может бессознательно, грандиозный фланговый маневр, который чуть было не доставил победу армии Вильгельма. Но теперь ситуация была совершенно иная. Наступление через Бельгию уже не могло быть неожиданностью. Французы сосредотачивали свое внимание не на востоке, а на севере. Лучшие англо-французские части были расположены между морем и крепостью Мобеж. Повторение маневра Шлиффена приводило к фронтальной битве, а не к окружению.
Наоборот, план Гитлера – внезапный прорыв фронта в центре при посредстве наступления через Люксембург – имел все шансы захватить врасплох Французский штаб, который был еще консервативнее, чем германский.
«Иодль и я, – говорит Кайтель, – были поражены и пленены оригинальностью и смелостью стратегического замысла фюрера».
Ни один из германских генералов, – ни в Нюрнберге, ни в другом случае, – не заявил о своем участии в составлении этого плана. Все признавали, что он целиком принадлежал одному Гитлеру.
«Фюрер, – сказал Геринг, – вел войну следующим образом: он давал общие директивы, а потом, когда он получал предложения от главнокомандующих, он их координировал, составлял общий план и комментировал его перед главными исполнителями.
«План кампании на Западе принадлежит исключительно ему. Он советовался с другими, но я должен сказать, что основная стратегическая идея была всецело его. Ему одному пришла в голову мысль прорыва в центре выигрыша всей кампании одной битвой. Он был очень одарен в стратегии.»
«Главный Штаб армии приготовил гораздо более посредственный план фронтальной битвы на Маасе.»
«Гитлеру также принадлежит идея применения парашютистов и воздушного десанта. – впервые в битве у Гента, потом у мостов на Маасе, у Мордрайка, Дортрехта и Роттердама. Он сам разработал операции внезапного захвата канала Альберта и форта Эбен Эмаель».
С самой юности он прилежно и даже страстно изучал великих классиков военного искусства: Мольтке, Шлиффена и, в особенности, Клаузевица. Он проштудировал все знаменитые кампании, в частности походы Фридриха II. Способность к схематизации и ориентации, которою он был наделен в высшей степени, помогла ему из множества деталей схватывать подлинный, простой и вечный смысл битв и кампаний. Он обладал интуицией, этим основным даром стратега. Он, единственный из германских военачальников, имел правильное представление о слабости противников и об упадке военной доктрины. И, наконец, его мощное воображение рисовало ему конкретно, живо и красочно возможности новейшей техники – танков и самолетов.
