— А ты который из братьев? — спросил он.
Его темные глаза, похожие на бусинки, ничего не упустили из этой сцены.
За него ответил Дугалд:
— Он мой младший брат. Сэр Артур, милорд. А рядом с ним еще один мой брат — лорд Гиллеспи.
Они оба поклонились, но Лорн продолжал смотреть на Артура, как пес смотрит на кость с остатками мяса.
— Сэр Артур… — пробормотал он, будто пытался припомнить имя. — Тебя посвятил в рыцари сам король.
Артур впервые встретил взгляд своего врага, ничем не выдавая ненависти, которая кипела в нем.
— Да, милорд. Король Эдуард посвятил меня в рыцари после битвы при Метвене.
— Де Валенс, то есть Пемброк, хорошего мнения о тебе.
Артур снова отдал поклон, будто похвала была ему приятна, хотя и не чувствовал ничего подобного. Он отлично знал, что похвала английского полководца вредит его друзьям. Он делал все возможное, чтобы избежать схваток с людьми Брюса, но случалось, что это было невозможно. Чтобы остаться живым и не выдать себя, у него не оставалось иного выбора, кроме как защищаться, и иногда за счет смерти другого. Это входило в условия его миссии, и он не размышлял об этом, но все же не мог забыть.
Лорн смотрел на него долго, потом отвернулся.
Вперед выступила следующая группа людей, и Дугалд увел своих братьев. Но все время Артур ощущал тяжесть следившего за ним взгляда, и ему казалось, что это был взгляд девушки, а не ее отца. Но ни то ни другое не могло сказаться благотворно на его деле.
Одно ему было ясно: следовало держаться подальше от нее.
Анна Макдугалл. Его губы скривились от отвращения.
Ничто так не охлаждает страсть, как сознание того, что женщина, воспламенившая кровь, — дочь врага.
Анна не смотрела, куда идет. Она вернулась в замок, и времени у нее было в обрез, чтобы подготовиться к празднику: только умыться и переодеться. Устроить пир было ее идеей — так приветствовать баронов, рыцарей и прочих военных людей, которые откликнулись на призыв отца прибыть в Данстаффнэйдж, и оказать им честь.
Война подступила к самому порогу, и кое-кому этот праздник мог показаться странным, как, например, ее брату Алану, но Анна знала, насколько важно было забыть о роке и надвигающемся мраке хотя бы на одну ночь. Чтобы вспомнить, за что они сражаются. Чтобы хоть ненадолго почувствовать себя нормально или хотя бы сделать вид, что все обстоит нормально в самый разгар войны.
К счастью, отец согласился и счел праздник хорошей идеей. Анна подозревала, что он очень хотел показать своим людям, что полностью оправился от недуга. Но какова бы ни была причина, Анна испытывала радостное возбуждение. Будет более чем вволю еды, выпивки и музыки… А еще будут танцы. Как давно она не танцевала!
